Дыхание Смерти - [14]

Кулл подъехал первым и, разглядывая землю, нахмурился. У колодца обнаружились следы костра. Собственно, ничего удивительного в этом не было, караваны пересекали пустыню по одним и тем же путям, длинным или коротким, это уж как позволял кошелек, опытность твоего проводника и выносливость верблюдов, но в основном «корабли пустыни» утаптывали одни и те же тропы. Случалось, они встречались посреди бескрайних песков, узнавали и передавали новости.

К примеру, пару дней назад им навстречу попался «шелковый» караван из самой Камелии, и шел он не в Эбер, и даже не в Сатрам, а еще дальше. Возможно, в Зарфхаану. Но тот караван прошел здесь давно, и следы его сгладил ветер, да и много их было. Небось вычерпали колодец до самого дна. И, уж наверное, не один жгли костер, если ночевали. А где им еще ночевать? Те, кто оставил эти следы, крупные. Но уже верблюжьих — следы неподкованных лошадиных копыт должны были все время идти впереди их каравана, во что Кулл не верил. За семь дней пути он еще ни разу не наткнулся на следы их присутствия. Значит?… Что это могло значить?

«Все, что угодно, кроме хорошего», — решил варвар.

Комморийцы удвоили посты. Это было правильно. Но после случая со львом на комморийскую охрану Кулл больше не полагался.

«Спать не буду», — решил он, пристраивая под голову попону и укрываясь плащом. И тут же провалился в мертвый, каменный сон.

Соблюдая предельную осторожность, одинокий всадник следовал за караваном. Словно тень, он крался за ними, след в след, значительно отставая днем, так как зоркие глаза проводника то и дело озирали горизонт. Кроме того, в этом караване были и другие глаза, не менее зоркие, и быть замеченным теми глазами всадник не хотел ни в коем случае, даже ненамеренно. Иное дело теперь, ночью. Надежно скрытый от любых глаз, даже самых зорких, он нагонял караван. Не тот это был человек, чтобы упустить добычу.

Он спешился. Конь его чуял воду и рвался вперед, но всадник осадил его железной рукой и ласковым словом:

— Все тебе будет, только не сейчас. Утром. Терпи, как я терплю.

Конь, казалось, понял. Во всяком случае он спокойно позволил хозяину положить его на бок и застыл. Всадник знал, что так конь будет лежать до тех пор, пока условный свист не поднимет его с места, и, больше не беспокоясь о нем, медленно и осторожно пошел вперед, к развалинам, где расположился на ночлег караван. Темный халат позволил ему подобраться к спящим шагов на двадцать. Ближе он подойти не решился, до и незачем было. Человек остановился. Прислушался. И тихо, протяжно взвыл, подражая голосу далекого волка. Ничто не отозвалось в ночи на этот тоскливый призыв. Но человек знал, что его услышали.

Прошло не так уж много времени. Тот, кто следил за караваном, еще не успел потерять терпение, когда прямо перед глазами его из темноты возникла плечистая фигура. Он отпрянул, ладонь метнулась к поясу, но замерла на пол-дороге, услышав тихое:

— Все в порядке. Это я, Ритул.

— Вовремя ты подал голос, — так же тихо отозвался одинокий путник, — еще мгновение, и я бы утыкал тебя стрелами…

— Пока все в порядке. Устроили ночлег. Завтра, с восходом, двинемся дальше.

— Отлично, дружище, — ответил тот, — а как варвар?

— Хвала богам, пока ничего не заметил, — ответил Ритул, — он смотрит вперед, а не назад. Но тебе стоит поостеречься. В караване человек Абад-шаана, а у них, как известно, глаза вокруг головы.

— Я знаю, — путник кивнул, но в чернильной темноте движение его головы осталось незамеченным, — в караване даже два человека Абад-шаана.

— Два?! — по-настоящему удивился Ритул. — Я не знал этого. В самом деле.

— Верю. Кто может сказать, что знает всех людей Абад-шаана? И кто может сказать, скольких из них привлекает та же добыча. У нашего общего знакомого развелось немало друзей-доброжелателей. И всему виной — щедрость правителя. Золото, обещанное за голову варвара, притягивает многих. Варвар стоит дороже, чем готов заплатить повелитель. Он силен и смел, и только он способен помочь, если захочет.

— А те, с кем ты собирался поговорить в Эбере? Что сказали они?

— То же, что и ты. В преисподней алмазные россыпи ни к чему.

— Варвар скажет тебе то же самое.

— Надеюсь, что нет, — ответил Керам, — за ним уже есть несколько убитых колдунов, и не все сидели на сокровищах. Главное, чтобы он мне поверил.

Ритул покачал головой:

— Я бы на его месте не стал.

— И это называется старый друг, — фыркнул Керам.

— Кто знает нас лучше, чем старые друзья?

Двое приглушенно рассмеялись. Уже прощаясь, Ритул предостерег одинокого путника.

— Будь осторожен. Здесь шастает кто-то еще. Варвар заметил следы.

— Ты думаешь, это они?

— Те, кого ты бросил в одном переходе от Эбера? Кто знает. Может, они, может, другие. В этих краях не стоит бродить одному.

Керам не успел ответить. Тонкий, пронзительный волчий вой возник в барханах, взметнулся ввысь и с силой вонзился в небо.

Приятели переглянулись.

— Это не я, — сказал Керам.

Звук повторился, на этот раз ближе и через мгновение ему ответил еще один.

Зверь выскочил из темноты внезапно и стремительно. Огромный, от неожиданности и силы его броска он показался еще больше. И не серый — седой. В лунном свете он был словно облит жидким серебром. Сверкнули глаза и белые, как алебастр, ощеренные клыки. Человек взмахнул мечом, но зверь нырнул под руку. Коммориец растерялся и закрутил головой. И тогда на спину обрушился мощный удар, и человек упал, неловко взмахнув руками. Он не успел взять зверя на меч, не успел даже позвать на помощь. Он успел только хлюпнуть порванным горлом.