Дьявольский эксперимент - [9]

— Мы можем работать вместе. Но сначала несколько условий, — сказал он наконец, — первое. Ты не используешь бластер — Но я должна как-то защищать себя, — возразила Астри, — и лучше всегда быть готовым.

Оби-Ван невольно вздрогнул. Ещё бы пять-шесть сантиметров и этой бы торговли сейчас не было.

Мы должны дождаться, когда Талла что-то найдёт о Рисе Он. А сейчас мы вернёмся в Храм и там найдём тебе новое оружие. Как насчёт виброкинжала? Ты сможешь им защищаться.

— А какое другое условие?

— Если станет слишком опасным, то я попрошу тебя вернуться в Храм. Груда кредиток не поможет Диди, если ты умрёшь.

Астри колебалась.

— Я знаю, о чём ты думаешь. О том, что я не имею права говорить то, что делать. Это верно. Но я представляю Джедаев. И ты должна нам доверять. Нам, а не только мне.

Астри кивнула. — Так что? Мы команда?

Оби-Ван мрачно ответил: «Пока, да».

Астри ужасно стреляла из бластера, но зато куда более умело управлялась виброкинжалом. Оби-Ван дал ей быстрый урок как защищаться оружием. Она была на удивление проворна.

— Стой за мной или в стороне от меня, но не мешай действию светового меча, — сказал ей Оби-Ван.

— Не волнуйся, — ответила Астри.

Двери в тренировочный зал открылись и быстро зашла Талла. Она направилась к Астри.

— Астри, ты тоже здесь.

— Да.

— У меня есть кое что для вас, — сказала Талла, — это немного, но всё-таки что-то. Мы не узнали ничего о настоящей личности Рисы Он. Но есть небольшое указание, которое я нашла, когда исследовала язык соррусанцев.

Соррус — родная планета охотницы за головами, — сказал Оби-Ван Астри.

— Я выяснила, что слово «риса он» есть только в очень редком соррусианском диалекте, которым пользуется племя, живущее в отдалённом районе Сорруса.

— Что это означает?

Талла посмотрела на них. — Ловите меня. Одна детская игра у этого племени называется «риса он».

— Имя — это вызов нам? — сказал Оби-Ван, — поймайте меня, если сможете.

— Точно, — согласилась Талла, — У меня есть координаты области, где живёт это племя. Но я сомневаюсь, что охотница за головами там. К тому же у нас мало ресурсов. Несколько групп Джедаев идут разными путями. Они разыскивают лабораторию Зан Арбор, проверяя старые поставки медикаментов. Это тоже небольшой след. Но все же…

— Мы можем заняться этим, — сказал Оби-Ван.

— А то у нас не остаётся ничего, чем бы мы могли заняться, — согласилась с ним Астри.

Талла обернулась, словно отреагировав на Астрины слова.

— Мы?

— Я иду с Оби-Ваном, — сказала Астри.

Талла покачала головой.

— Ты не можешь принимать участие в миссии Джедаев, Астри.

— Но это не миссия, — возразила Астри, — конечно же есть некоторая опасность, но всё-таки.

— Где находится охотница за головами, там есть опасность. Не забывай об этом, — настойчиво сказала Талла.

Астри упрямо подняла подбородок. Талла, не оборачиваясь, чувствовала упрямость девушки. Она поморщилась.

— Я договорился с Астри, что она сможет сопровождать меня долгое время, — объяснил Оби-Ван Талле, — охотница за головами ранила её отца. Она тоже имеет право искать её. Кроме того, со мной она куда в меньшей опасности. Но если я узнаю, что охотница за головами находится на Соррусе, я тут же отправлю Астри в Храм.

— Мне не нравится это, — сказала Талла, — я должна поговорить с Йодой. Тебе должны временно дать мастера Джедая или ты должен остаться в Храме.

— Но я направляюсь не на миссию. Я лишь проведу разведку. Куай-Гон нуждается в моей помощи, — сказал Оби-Ван.

Талла колебалась.

— Я должен найти своего учителя, Талла, — решительно сказал Оби-Ван, — я чувствую его, я знаю, что он нуждается во мне. Позвольте мне идти.

— Я уверена, что этим мы нарушим массу правил, — тихо ответила Талла.

Оби-Ван улыбнулся.

— Думаю, что Куай-Гону бы это понравилось.

Талла улыбнулась ему.

— Да, — слабо ответила она, — Здесь есть технический корабль, который может высадить вас в городе, наиболее близком к району, где обитает это племя.

Оби-Ван посмотрел на Астри. — Пойдём!

Глава 7

Куай-Гон ждал своего часа свободы. Он не знал, когда Зан Арбор предоставит его ему. Он так страстно желал его, что не мог думать ни о чём, кроме этого. Быть подвешенным в тумане, лишённый возможности видеть и слышать — это особый вид пытки. Все было лишено смысла. Куай-Гон был дезориентирован. Он пытался сконцентрироваться на том, что окружает его. По крайней мере, он ещё мог контролировать свои мышцы. Он шевелил одной ногой, потом другой. Но это становилось все более утомительным. Постоянные заборы крови забирали у него Силу.

Он знал, что в Храме его отмечали за физическую силу, за способность воспринимать Силу и за его терпение. Теперь, будучи в этой палате, ни одна из трех вещей не была ему доступна. Он должен был найти что-то другое, к чему он был способен.

Потеря терпения была самой наихудшей. Он не мог успокоить своё бушующее желание быть свободным. Он мечтал о свободе, как другой бы мечтал о еде.

Теперь он видел, что ему ещё многому надо учиться. Сколько раз он слышал от Йоды, что для Джедая истинное мастерство только начало пути. Сколько раз он говорил то же самое Оби-Вану.

Чем больше ты знаешь, Оби-Ван, тем меньше ты знаешь.