Дьявольская альтернатива - [45]

– Ясно, – пробормотал Пикеринг. Такие деньги, конечно же, относились к компетенции управляющего. – А сколько вы хотите снять?

– Двадцать тысяч фунтов наличными.

– Двадцать тысяч фунтов наличными? – переспросил Пикеринг и протянул руку к телефонной трубке. – Вы знаете, мне придется позвонить в наш филиал – банк «Холборн», чтобы…

– Не думаю, что это потребуется, – заявил Дрейк и протянул ему через стол утренний выпуск лондонской «Таймс».

Пикеринг уставился в недоумении на газету. Но то, что Дрейк протянул ему затем, заставило его всмотреться еще более внимательно: это была мгновенная фотография, сделанная камерой «поляроид». Он узнал свою жену, которую оставил в целости и невредимости всего полтора часа назад; теперь она сидела с круглыми от ужаса глазами в кресле возле его камина. Он мог разглядеть часть своей гостиной на снимке. Жена прижимала одной рукой их ребенка. На ее коленях лежал тот же самый выпуск «Таймс».

– Снято шестьдесят минут назад, – заметил Дрейк.

В животе у Пикеринга все окаменело. Фотография не смогла бы завоевать никаких призов за качество снимка, но руку человека и направленный на его семью дробовик с обрезанным стволом различить можно было очень четко.

– Если вы поднимите тревогу, – тихо известил его Дрейк, – полиция нагрянет сюда, а не к вам на дом. Прежде чем они успеют ворваться сюда, вы будете мертвы. А ровно через час – если только я не позвоню и не сообщу, что нахожусь в безопасном месте вместе с деньгами, этот человек спустит курок ружья. Прошу вас не думать, что мы шутим: мы готовы умереть, если потребуется. Мы – из фракции Красной Армии.

Пикеринг тяжело сглотнул. Под столом, всего лишь в футе от его колена, была кнопка бесшумной сигнализации. Он опять посмотрел на фотографию и отодвинул колено.

– Вызовите своего старшего клерка, – велел Дрейк, – и проинструктируйте его открыть счет, занести на него средства с этого чека и затем снять со счета двадцать тысяч фунтов стерлингов. Скажите ему, что вы позвонили в Лондон и что все в порядке. Если он выразит недоумение, скажете, что средства нужны для крупной рекламной компании, в которой призовые деньги будут выдаваться наличными. Давайте, соберитесь и сделайте все, как надо.

Старший клерк и вправду был удивлен, но управляющий казался совершенно спокойным, может, слегка подавлен, но в остальном был совершенно нормальным. А человек в темном костюме, сидевший перед ним, казался расслабленным и дружелюбным. Перед каждым из них даже стоял бокал с хересом, хотя при этом бизнесмен не снимал с рук легких перчаток, что было несколько странно для такой теплой погоды. Через тридцать минут старший клерк принес из сейфа деньги, положил их на стол перед управляющим и вышел. Дрейк не спеша упаковал их в «атташе-кейс».

– Осталось тридцать минут, – обратился он к Пикерингу. – Через двадцать пять я сделаю телефонный звонок. Мой напарник уйдет, и даже волоска не упадет с головы вашей жены и ребенка. Если вы подымете тревогу раньше этого срока, он сначала застрелит их, а потом уже будет разбираться с полицией.

Когда он ушел, мистер Пикеринг сидел еще целых полчаса, замерев на месте. Дрейк же позвонил в его дом из телефона-автомата через пять минут после того, как вышел из банка. Крим выслушал его, улыбнулся сидевшей на полу со связанными руками и лодыжками женщине и вышел. Пикапом, который они угнали за день до этого, никто из них больше не пользовался. Крим уехал на мотоцикле, который припарковал в полной готовности дальше по дороге. Дрейк забрал из пикапа мотоциклетный шлем, чтобы прикрыть свои бросающиеся в глаза рыжие волосы, и воспользовался вторым мотоциклом, припаркованным рядом с пикапом. Через тридцать минут их уже не было в Шеффилде. Они бросили свои мотоциклы к северу от Лондона и встретились снова на квартире у Дрейка, где тот смыл с волос красный краситель и разбил на мельчайшие части свои очки.

На следующее утро Монро вылетел первым рейсом на юг из Инвернесса. Когда пластиковые подносы для еды были убраны, стюардесса предложила пассажирам свежие газеты из Лондона. Так как Монро сидел в хвосте самолета, «Таймс» и «Телеграф» ему не достались, но ему хватило «Дейли Экспресс». Новостью дня было ограбление банка в Шеффилде, где два неустановленных человека, предположительно немцы из фракции Красной Армии, похитили 20 000 фунтов стерлингов.

– Проклятые ублюдки, – пробормотал сидевший рядом с Монро английский нефтяник, возвращавшийся с нефтяной платформы в Северном море. Он ткнул ногтем в кричащий заголовок «Экспресс». – Проклятые комми. Я бы их всех подвесил.

Монро согласился, что подвешиванию, несомненно, следует уделить в перспективе внимание.

После прилета в Хитроу он взял такси и поехал к своему заведению, где его сразу же провели в кабинет Барри Ферндэйла.

– Адам, дорогой друг, вы выглядите как совсем другой человек.

Он усадил Монро и предложил ему кофе.

– Так, а теперь о пленке. Вы, должно быть, умираете от желания узнать. Дело в том, мой дорогой, что она подлинная. В этом не может быть никаких сомнений. Все совпадает. В советском министерстве сельского хозяйства была произведена страшная чистка. Выгнали шесть или семь высших функционеров, включая того, как нам кажется, несчастного парня, который сидит сейчас на Лубянке. Это дополнительно подтверждает ее. Но и голоса также подлинные. Как сказали парни из лаборатории, в этом можно не сомневаться. А теперь еще об одной важной вещи: один из наших агентов, работающих в Ленинграде, выехал за город. Там у них на севере они не так много выращивают пшеницы, но тем не менее она там есть. Он остановил машину, чтобы справить малую нужду, и сорвал стебель пораженной пшеницы. Ее доставили три дня назад сюда вместе с диппочтой. Исследования подтвердили, что в корнях повышено содержание этого «линдана». Вот такие дела. Вам удалось раскопать, как изящно выражаются наши американские кузены, изумруд в навозной куче. Такой на двадцать каратов потянет. Кстати, хозяин хочет вас видеть. Сегодня вечером вы возвращаетесь в Москву.