Дядюшка Робинзон - [28]

— Раз здесь растет калебасовое дерево, — заметил Марк, — то, вероятно, наша земля лежит не в столь высоких широтах, как мы полагали.

— Действительно, — согласился Флип, — и присутствие кокосовых пальм подтверждает такой вывод.

— Но тогда, Флип, — продолжал юноша, — получается, что вы не знали точно местоположение «Ванкувера», когда эти ничтожества оставили нас в океане?

— Нет, мсье Марк. Этим занимается капитан, а не матросы. Мы, команда моряков, маневрируем, но не управляем кораблем. Хотя, приглядываясь к плодам этой земли, я думаю, что она расположена приблизительно в тех же широтах, что средиземноморские Балеарские острова или даже провинции Французского Алжира.[85]

— Однако, — добавил Марк, — для марта довольно холодно, даже если мы находимся несколько севернее.

— Ах, мой юный друг! — сказал Флип. — Не забывайте, что в некоторые годы ручейки замерзают даже в Африке. В феврале тысяча восемьсот пятьдесят третьего года я собственными глазами видел лед в Сен-Дени-дю-Сиг, в провинции Оран.[86] Вы прекрасно знаете, к примеру, что в Нью-Йорке, расположенном, как и Мадрид и Константинополь,[87] на сороковой параллели, зимы чрезвычайно суровые. Климат очень сильно зависит от рельефа местности. Поэтому вполне может быть, что зимы в этом краю холодные, а сама земля лежит в южных широтах.

— Жаль, что мы не можем с уверенностью определить наше местоположение, — сокрушался Марк.

— Действительно жаль, мсье Марк, — поддержал его моряк, — но у нас нет никаких измерительных приборов, приходится довольствоваться лишь догадками. Да и вне зависимости от того, имеют право калебасовые деревья расти на этой земле или нет, они тут растут, и мы можем их использовать.

Беседуя, Марк и Флип, держали путь к обрыву. Они несли с дюжину калебас, похожих на бутылочные тыквы,[88] которые с успехом могли бы заменить фляги. Флип сложил калебасы в углу пещеры, поскольку не было пока ни полок, ни шкафа и вообще никакой перегородки внутри помещения. Правда, благодаря благоустройству помещения и методичности миссис Клифтон, казалось, что на песке проведены воображаемые линии, которые отделяли здесь — столовую, там — спальню и кабинет, а тут — кухню; везде и всюду соблюдались чистота и порядок.

Деятельная миссис Клифтон, изгоняя из сердца неизбывную печаль, пыталась как можно лучше обустроить быт маленькой колонии. Мать конечно же старалась не для себя, а для детей. Для них она хотела быть сильной, от них прятала грусть, ни на миг не забывая событий недавнего прошлого. Наблюдательный Флип прекрасно понимал, сколько усилий тратила бедная женщина, чтобы не поддаваться отчаянию. Без сомнения, один лишь моряк догадывался, сколько выдержки и терпения проявляет героическая мать. Да еще Марк иногда, по детской отваге, ухватив руку миссис Клифтон, целовал ее и говорил очень тихо:

— Мужайся, мама, мужайся!

И миссис Клифтон, прижав к груди любимое дитя, на лице которого — в точности, как у отца! — столь проступали черты умной доброты, осыпала Марка поцелуями.

За вторую неделю Флипу, к неописуемой радости детей, удалось с грехом пополам смастерить кое-какие рыбные снасти. К большой удаче, моряк отыскал дерево, принадлежащее к обширному семейству бобовых — акацию, шипы которой годились на крючки для удочки. Он изгибал острые шипы над огнем, а затем привязывал их к концу нити, отделенной от поверхности кокосового ореха. Сделав таким способом несколько удочек, моряк запасся маленькими кусочками мяса и, сопровождаемый матерью и детьми, отправился на берег озера.

Флип весьма рассчитывал на свои нехитрые снасти и не обманулся в надеждах. Воды озера кишели рыбой. Клевало беспрерывно, но большинство рыб срывалось с крючка, и только некоторые, своевременно «вразумленные» резкой подсечкой, позволяли вытащить себя из воды. Марк, проявив изрядное терпение, поймал несколько рыбин, по виду напоминающих форель, с серебристыми боками, усеянными маленькими желтоватыми крапинками. Очищенные тушки были очень темного цвета, но, поджаренные на горячих углях, оказались превосходными на вкус. Рыбы этого вида отлично ловились и в последующие дни, так как, будучи чрезвычайно прожорливыми, жадно набрасывались на приманку. Рыбаки поймали и множество корюшек — угощение для самых привередливых гурманов.

Итак, мясо водосвинок, диких кроликов, рыба — корюшка и форель, яйца сизых голубей, устрицы, крабы и литодомы, древесные плоды — семена пинии — составляли рацион колонистов, обеспечивая сытное, полноценное питание. Не было лишь овощей, но больше всего недоставало хлеба. Каждый раз за едой маленькая Белл не забывала попросить свою ежедневную горбушку.

— Булочник сегодня не пришел, — неизменно отвечал славный Флип. — Он опаздывает, моя прелестная мадемуазель. Это просто злодей, а не булочник, и мы конечно же сменим его, если он будет так плохо нам служить!

— Что ж, — говорил Джек, — можно прекрасно обходиться без хлеба. Хотя, сказать по правде, ничего прекрасного в этом нет!

— Зато прекрасно будет, когда мы будем его есть! — не унимался Флип.

— И когда же, позвольте узнать?

— Когда он у нас появится!

При этих словах миссис Клифтон взглянула на Флипа. Бравый моряк ничуть не сомневался, что рано или поздно им удастся изготовить хлеб — не рано, так поздно, но что-нибудь да будет!