Дядюшка Фистус, или Секретные агенты из Волшебной страны - [28]

– Всё пропало! Ох-ох-ох, бедная наша девочка, – принялся сокрушаться Фистус.

– Больше мы её не увидим, – отозвалась обезьянка и яростно отшвырнула в сторону валявшуюся на дороге газету.

– Всё пропало? – вдруг оживился Фистус. – Нет! Кажется, ещё не всё! Королина, мне в голову пришла одна замечательная идея!

– Ах, Фистус! Ну до чего же ты умный и находчивый, – воскликнула обезьянка обрадованно. – Ну, рассказывай поскорее! Нам нужно всё вместе обдумать. Ведь недаром говорят: одна голова хорошо, а две лучше.

– Да, если бы у меня было две головы… – мечтательно протянул Фистус, и друзья поспешили домой обсуждать новую идею.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. Тайна монастыря у Мёртвого моря

Эжелина понемногу начинала привыкать к своей новой жизни в образе подсвечника. Теперь она стояла на маленьком изящном столике, украшенном перламутровой инкрустацией, и наблюдала за молоденькой служанкой, которая весело порхала по комнате, вытирая с мебели пыль. Наконец девушка подошла к столику, бережно взяла в руки Эжелину-подсвечник и уже было собралась обмахнуть пыль со старой бронзы, но в этот миг послышался голос хозяйки дома:

– Марцелла, вы уже разобрали почту?

– Нет, мадам Рассель, – откликнулась служанка, – но сейчас разберу.

Девушка осторожно поставила подсвечник обратно на столик и занялась разборкой почты.

– Ну что? – спросила пожилая женщина, входя в гостиную и усаживаясь в кресло. – Есть ли для меня какие-нибудь письма?

– Да, мадам Рассель, – ответила Марцелла. – Вот тут письмо из Америки от вашей сестры госпожи Лоренвиль и записка от господина настоятеля монастыря.

– О, – вздохнула пожилая женщина, – как хорошо, что брат и сестра не забывают меня.

Она неторопливо разорвала конверт со штампом Сан-Франциско, бегло пробежав письмо глазами, отложила его в сторону.

– У госпожи Лоренвиль, как всегда, забот полон рот. В прошлом письме она сообщила мне, что парикмахеры сделали её любимому пуделю какую-то отвратительную причёску. Бедная сестра даже проплакала от отчаяния полдня. А вот сейчас мадам Лоренвиль пишет, что у неё стряслась новая беда: уволился её конюх, и теперь некому будет завивать гриву и хвост кобыле Афродите.

С этими словами мадам Рассель развернула записку.

– О, Марцелла, – воскликнула она обрадованно, – распорядись, пожалуйста, чтобы приготовили праздничный обед. К нам сегодня приедет господин настоятель.

– Ну что ж, – подумала Эжелина, уже начинавшая скучать. – Праздничный обед – это хоть какое-то развлечение для бронзового подсвечника типа меня.

* * *

Примерно через час в дверях комнаты показался седой господин в чёрном. Эжелина с любопытством разглядывала посетителя. А мадам Рассель, завидев гостя, радостно встрепенулась.

– Симон, дорогой! Брат и сестра обнялись.

– Ты знаешь, – сказала мадам Рассель, – я сегодня получила письмо от Элизабет.

– Что, у её любимого хомяка покраснело горлышко? – спросил седой господин.

– О нет, на сей раз её кобыле Афродите придётся немного походить лохматой.

– Элизабет этого не переживёт, – покачал головой настоятель.

– Ах, не надо осуждать её, Симон, – улыбнулась его собеседница. – Расскажи-ка лучше, какие у тебя новости.

– Новости! О, тут у меня есть чем тебя удивить, – загадочно улыбнулся настоятель. – Помнишь, я рассказывал тебе о том, как тридцать лет назад работал на строительстве монастыря у Мёртвого моря?

– Помню, – подхватила мадам Рассель, – ты ещё рассказывал, что один из камней раскололся и в нём оказался тайник, а в тайнике – старинный пергаментный свиток.

– Да, три десятка лет я бился над расшифровкой манускрипта, и, представь себе, кое-что из этого текста мне всё же удалось понять. По-моему, это древний астрологический календарь. Мне удалось расшифровать всего два слова – «Звезда Офлигея». Но эти слова встречаются в манускрипте восемь раз.

Эжелина насторожилась.

– Восемь раз? – мадам Рассель улыбнулась. – На основании этого ты и сделал свои выводы? Ну хорошо, хорошо. Не буду больше шутить на эту тему. Но где ты хранишь свой манускрипт?

Эжелина боялась пропустить малейшее слово.

– Где? – переспросил настоятель. – Да где же как не в хранилище библиотеки. В подвале.

– Что, прямо на полке? – удивлённо воскликнула мадам Рассель.

– Да нет, конечно. В шкатулке из розового дерева. В это время в комнату вошла Марцелла.

– Мадам, стол накрыт, – доложила она.

– Ну что ж, продолжим наш разговор за столом, – проговорила мадам Рассель и, взяв брата под руку, вышла из гостиной.

– Невероятно, – подумала Эжелина. – Великий Властитель Руталонов был прав, я узнала, где манускрипт. Но какой в этом прок? Ведь я всё равно ничего не смогу передать друзьям. Может быть, мне до самой смерти суждено быть подсвечником.

И одинокая слезинка медленно покатилась по бронзовой ножке подсвечника.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, в которой объясняется причина загадочной смерти господина Кройца

Дождь лил, как из ведра, целую ночь. Жители города были уверены, что утром им придётся добираться до места работы на лодках, а то и просто вплавь. Но к утру ветерок разогнал тучи, и яркое тёплое солнышко быстро высушило все лужи на тротуаре.

Поэтому, когда наутро господин Фиглинг, главный редактор научно-популярного журнала «Вопросы трансвертальных флуктаций» выглянул в окно и увидел чистое синее небо, он счёл это хорошим предзнаменованием. «Очевидно, предстоящий день будет удачным», – подумал господин Фиглинг и, выпив свой утренний кофе, поспешил на работу.