Двуликий демон Мара. Смерть в любви - [106]
Малькольм храпел на нижних нарах. Прекрасная Дама едва не задевала его лицо своим полупрозрачным одеянием, когда будила меня. Я удивился, почему он не проснулся от фиалкового аромата. Садбридж спал напротив, на нарах поменьше, отвернувшись к влажной земляной стене. Он даже не шелохнулся.
Прекрасная Дама отодвинула мешковину и поднялась по дощатым ступенькам. Она была не призраком. Полог шевельнулся от прикосновения ее руки. Оранжевый огонь артиллерийских зарниц отбросил ее тень на ступеньки. Я вышел из землянки следом.
Она удалялась по окопу — смутная тень, постепенно растворяясь в темноте. Я торопливо натянул ботинки, а когда поднял глаза, она уже слилась с другими тенями там, где траншея круто поворачивает вправо.
— Подожди! — громко сказал я. Потом услышал далекий хлопок «гранатенверфера» и упал плашмя, а в следующую секунду несколько «ананасок» разорвались прямо над окопами, сыпанув градом докрасна раскаленных пуль.
Где-то поблизости раздались крики. Я встал и осторожно двинулся в сторону, куда ушла Прекрасная Дама. Должно быть, представлял собой нелепое зрелище, когда крался по траншее в пижамных штанах, исподней рубахе и ботинках, прижимая к груди дневник, как драгоценный талисман. Я забыл взять трость и слегка прихрамывал.
Потом услышал звук тысячекратно страшнее хлопка «гранатенверфера» — грохот наших собственных скорострельных восемнадцатифунтовых пушек, явно стреляющих с недолетом, и зловещий свист снарядов, по которому сразу понятно, что один из огромных кусков металла, начиненных взрывчаткой, летит на тебя. Я снова упал лицом в грязь, и как раз вовремя. Меня оглушило взрывом. Казалось, земля резко вздыбилась подо мной, ударив в грудь; на миг я подумал, что боши сделали подкоп под наши траншеи и взорвали там мощную мину. Воображение, всегда болезненно-обостренное в критические моменты, молниеносно нарисовало мне, как весь наш сектор окопа взлетает на сотню ярдов в воздух — такую картину я видел утром первого июля, когда один из наших снарядов попал прямо во вражескую траншею.
Вокруг посыпались комья земли, обломки досок и бревен. Послышались проклятия и вопли. Я выбрался из-под рыхлого завала и пошел обратно к землянке.
Девятидюймовый снаряд из восемнадцатифунтовки угодил прямым попаданием в наше жилище. Сержант Мак и еще несколько парней уже бросились разрывать землю, но мне хватило одного взгляда на ужасную воронку, чтобы все понять. Однако сержант и солдаты продолжали копать, пока не наткнулись на обломки нар и куски разорванных тел Малькольма и Садбриджа. Тогда они остановились и просто сгребли обратно в яму часть земли. Не похороны, но до утра и так сойдет.
Спасибо капитану Брауну: он дал мне глотнуть виски из личных запасов, одолжил свои брюки и китель, пока я не получу новое обмундирование, и настаивал, чтобы я переночевал у него в землянке на спальном месте ординарца. Я поблагодарил, но предпочел сидеть здесь в ожидании рассвета.
В воздухе витает слабый аромат фиалок.
4 августа, пятница, 11.00 утра
Непрекращающаяся канонада сводит с ума. Сейчас ведется затяжное сражение за Гиймон — наша 34-я дивизия еще не получила приказа принять участие, но артиллерийский огонь с обеих сторон касается всех до единого на этом участке передовой. Он продолжается днем и ночью вот уже четверо суток, и нервы у всех нас напряжены до предела, сидим ли мы по землянкам в свободное от боевого дежурства время или жмемся к земляным стенкам траншей и брустверным мешкам, находясь на дежурстве.
Интересно, как слух научается безошибочно различать разные голоса приближающейся смерти. Даже в этой неумолчной какофонии ты отчетливо слышишь выстрелы отдельных германских орудий. Маленькие полевые пушки стреляют с хлопком, немного похожим на сильный удар клюшки по мячу для гольфа, и их снаряды летят с жалобным воем. Среднекалиберные орудия издают звук, похожий на протяжный треск разрываемой пополам газеты, а полет их снарядов сопровождается шумом, напоминающим громыхание груженой подводы, которая катится под гору, визжа тормозными колодками. Выстрел тяжелого орудия бьет по барабанным перепонкам так, словно кто-то подошел сзади и врезал кулаком по уху, а крупнокалиберные снаряды летят с медленно нарастающим свистом, похожим на звук приближающегося паровоза, — сначала приглушенный расстоянием, потом постепенно набирающий силу и, наконец, превращающийся в оглушительный рев.
Миномет — детская игрушка по сравнению с немецкими тяжелыми орудиями, но их мы боимся больше всего. Этих чертовых штуковин у противника не счесть, и они очень скорострельные. Один миномет выпускает двадцать два снаряда в минуту, а взрывы мин, пускай не идущие в сравнение с кошмарными взрывами шестидюймовых и более крупных снарядов, ложатся так часто и точно, что у всех нас создается ощущение, будто нас преследует некая разумная злая сила, отличная от тупой слепой злобы тяжелой артиллерии.
Вчера, когда мы с тремя парнями сидели и болтали на наблюдательном пункте, на нашу позицию со свистом прилетела немецкая мина. Мы разом пригнулись и съежились, поняв по звуку, что она летит прямо на нас и спасения нет. Чертовы мины при полете издают странный лающий звук, и в этот раз впечатление было такое, будто на нас с небес несется бешеный пес.
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.
Талантливый поэт и журналист Роберт Лузак получает от своего журнала задание разыскать в Индии таинственно исчезнувшего поэта М. Даса и привезти для публикации его новые произведения. Поездка, которая поначалу видится Лузаку как приятная прогулка по экзотической стране, на самом деле превращается в настоящий кошмар. Ибо того, кто осмелится разгневать великую и ужасную Кали, ждут тяжелые испытания, и месть не знающей жалости богини будет страшна.
«Меньше знаешь — крепче спишь» или всё-таки «знание — сила»? Представьте: вы случайно услышали что-то очень интересное, неужели вы захотите сбежать? Русская переводчица Ира Янова даже не подумала в этой ситуации «делать ноги». В Нью-Йорке она оказалась по роду службы. Случайно услышав речь на языке, который считается мёртвым, специалист по редким языкам вместо того, чтобы поскорее убраться со странного места, с большим интересом прислушивается. И спустя пять минут оказывается похищенной.
Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
…Этот город принадлежит всем сразу. Когда-то ставший символом греха и заклейменный словом «блудница», он поразительно похож на мегаполис XX века. Он то аллегоричен, то предельно реалистичен, ангел здесь похож на спецназовца, глиняные таблички и клинопись соседствуют с танками и компьютерами. И тогда через зиккураты и висячие сады фантастического Вавилона прорастает образ Петербурга конца XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале четырнадцатого столетия был уничтожен орден тамплиеров, но «Братство змеи» сохранило его тайны до наших дней. Любая попытка раскрыть эти тайны могла повлиять на ход европейской истории, привести к свержению королей, гибели пап, революции. Любая попытка раскрыть секреты братства каралась смертью.Но все же в начале двадцать первого века журналист и историк проводят собственное расследование, пытаясь выяснить, кто же скрывается за таинственным обозначением — «Красная змея».
Джо Леджер — не просто хороший полицейский. Он полиглот, мастер единоборств и в недалеком прошлом сержант армии США. А еще он — свежеиспеченный агент секретной службы, призванной устранять уникальные и чрезвычайно серьезные угрозы. Такие, например, как вирус, превращающий обычного человека в самого настоящего зомби.Вирус не должен был попасть в руки преступников. Но это случилось, и теперь Леджеру и его парням придется иметь дело с теми, кого очень трудно остановить даже пулей.
Аттикус Янг — в прошлом спецназовец, «морской котик», а ныне океанограф — отправляется вместе с дочерью на яхте в залив Мэн, чтобы заняться дайвингом среди китов. Но внезапно из морских глубин всплывает чудовище, столь же огромное, сколь и древнее, и девушка исчезает в его пасти.Безутешное горе Аттикуса сменяется безудержной жаждой мести. Поэтому он не отказывается от предложения олигарха Тревора Манфреда. Ученый получает в свое распоряжение самую большую в мире яхту. Взамен миллиардер хочет убитого зверя — величайший в истории охотничий трофей.
Ледовая станция «Грендель», заключенная в гигантский айсберг, дрейфующий неподалеку от берегов Аляски, остается в заброшенном состоянии вот уже более семидесяти лет. Извращенное детище изощреннейших умов, эта станция была создана неприступной и невидимой для взора. Она упорно хранит свои мрачные тайны. Но однажды слишком близко от нее случайно проплывает американская научно-исследовательская подлодка, и ее приборы фиксируют в глубине ледяной глыбы какое-то движение. Неужели вопреки всем законам природы внутри существует жизнь? Ученые приступают к исследованиям.