Двуглавый российский орел на Балканах. 1683–1914 - [163]
Жребий был брошен 12 (24) апреля 1877 года: Александр II подписал в Кишиневе манифест о войне «во имя освобождения Болгарии и других балканских стран», «освобождения прочного, бесповоротного», как тогда говорилось в официальных документах. Российская общественность встретила весть о ней восторженно, ликующие толпы шли по улицам Москвы и Петербурга, люди бросались друг другу в объятия. В первый раз в истории страны активным фактором возникновения войны выступила общественность.
14 (26) апреля российские войска переправились через реку Прут и вступили на румынскую землю. Население приняло их тепло и приветливо. На привокзальных площадях толпы ожидали прибытия воинских эшелонов. Александр II стал объектом поклонения, его вагон утопал в цветах. Последний солдат почувствовал – он здесь освободитель, а не завоеватель. Со стороны держав послышались протесты. По словам Н. Йорги, «страна оказалась перед выбором – или разрешить переход русских войск, или смириться с отрицанием турками всех ее прав»[709].
29 апреля (11 мая) палата депутатов приняла резолюцию о состоянии войны с Османской империей. 9 (21) мая М. Когэлничану объявил с ее трибуны: «Мы являемся свободной и независимой нацией». Гром аплодисментов покрыл его слова[710]. Оставалось утвердить независимость на поле боя и с поддержкой России.
30 апреля королева Виктория подписала декларацию о британском нейтралитете. Ознакомившись с ее текстом, в российском МИДе обратили внимание на многозначительный пропуск – в ней не было обычного в таких случаях обязательства «полностью воздержаться от прямого или косвенного вмешательства в войну». Посол Шувалов разузнал, что пропуск был сделан по решению кабинета.
Стало ясно – наряду с двумя военными фронтами, Балканским и Кавказским, придется сражаться и на третьем, дипломатическом.
Глава X
Последняя русско-турецкая война. Триумф и драма победителя
Пограничную реку Прут перешла не старая николаевская армия, с муштрой, возведенной в культ, шагистикой и многолетним сроком службы. Способный организатор военный министр Д. А. Милютин осуществил реформу вооруженных сил. Основу ее составило введение всесословной военной повинности, срок пребывания под знаменами сократили до шести лет, на смену гладкоствольному ружью пришла винтовка с нарезным стволом, была усовершенствована артиллерия, молодое поколение офицеров стремилось к военным знаниям. Талантливыми военачальниками проявили себя генералы И. В. Гурко, М. Д. Скобелев, М. И. Драгомиров, Н. Г. Столетов. На подступах к Балканам удалось сосредоточить ударный кулак войск в 185 тысяч солдат и офицеров, примерно равный по численности противостоявшей турецкой армии. На Черном море господство принадлежало туркам, а в Севастополе эскадры так и не появилось, броненосцами береговой обороны числились три «поповки», тихоходные бронированные баржи круглой формы и столь неудачной конструкции, что при интенсивной стрельбе они начинали вращаться вокруг собственной оси и отворачивались от неприятеля.
Наступление проходило успешно. В ночь на 15 (27) июня с ходу, как на учениях, удалось форсировать Дунай в районе Зимнича – Систов. На южном берегу реки была сосредоточена армия в 125 тысяч человек и дружины болгарского ополчения. Передовой отряд под командованием И. В. Гурко освободил Велико-Тырново, столицу древнего Болгарского царства, и вытеснил противника с важнейшего Шипкинского перевала Балканского хребта. Легковерным казалось уже – близка победа.
А на международном горизонте сгущались мрачные тучи. Уже 6 мая Форин-офис изготовил жесткую ноту. Интересы Англии будут затронуты и она не сможет сохранить нейтралитет, говорилось в ней, если военные действия станут угрожать Суэцкому каналу, Египту, Персидскому заливу, Черноморским проливам и Стамбулу. «Правительство ее величества не может остаться безучастным к переходу в другие руки столицы… занимающей столь доминирующее положение»[711]. Британская дипломатия со столь глобальной широтой обрисовала свои интересы с явным намерением иметь под рукой предлог для вмешательства в конфликт. Как и раньше в тревожные моменты, начались толки о нависшей над Индией угрозой со стороны России. Но раздались и недоумевающие голоса: как можно одной из воюющих сторон, России, запретить нападать на владения неприятеля. Член парламента Е. Дженкинс выразил опасение, как бы «наглость британских притязаний в связи с Суэцким каналом, Средиземным морем и восточным вопросом вообще не вызвала общего протеста в Европе». Его коллега Э. Чайдерс счел ноту «плохо продуманным, наглым и провокационным посланием»
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
История может быть интересной. Это доказал нижегородский краевед Дмитрий Смирнов. После выхода этой книги автора обвинили в идеализации дореволюционной жизни, в том, что не разоблачал всё отжившее, а любовался патриархальной стариной. За описание множества анекдотичных ситуаций Смирнову тоже досталось. В итоге книгу изъяли из продажи и из библиотек и уничтожили практически весь 10-тысячный тираж. Сейчас это издание — библиографическая редкость. И оно стоит того, чтобы с ним познакомиться.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».