Двойной любовник - [24]

У Джессики сон как рукой сняло. Конь был серый, в яблоках. Но ничто не могло утаить гордых очертаний и нервных, порывистых движений скакуна Мстителя.

По другому борту «Мэри Кэтрин» появилась голова. При ближайшем рассмотрении она оказалась принадлежностью Джорджа Грини, старшего сына Джосайи, молодого человека двадцати шести лет, который пребывал в постоянной ярости, оказавшись лишенным наследства по милости Питмана.

Джессика повернулась к нему.

— Ты тоже это видела, — вполголоса сказал Джордж Грини, потом, уже громко:

— Я слыхал, у вас есть креветки на продажу, госпожа Джессика. — Глазами он показывал ей, что на них смотрят.

— Точно, Джордж, креветки есть. Давай насыплю тебе мешок. — С этими словами она быстро сбежала вниз и нашла холщовый мешок, набитый старыми потрепанными веревками от снастей. Джессика мигом поднялась обратно на палубу. — Этого хватит? — спросила она в полный голос, уже тихо, подойдя к Джорджу поближе:

— Ты что-нибудь знаешь?

— Ничего. Отец и надеяться боится. Он хочет, чтобы Питмана черти побрали.

— Ну, я бы на ней поплавал, — раздался голос откуда-то сверху.

— Тебе лучше идти, — прошептала Джессика. — Надеюсь, вам мои креветки понравятся, — сказала она специально для прислушивающихся матросов.

— Я останусь возле его коня. Может, от меня ему польза какая будет. Вдруг понадоблюсь? Джессика понимающе кивнула и отвернулась. Внезапно сверху, с палубы английского судна послышались крики, какой-то шум, потом поднялся гвалт.

— Это он! — выдохнул Джордж, в его голосе прозвучала такая надежда, как будто он ждал и наконец дождался второго пришествия.

— Ступай к его коню, — скомандовала Джессика. — Может, ему действительно помощь нужна. — Она быстро взбежала по короткому трапу на верхнюю палубу и начала подниматься по вантам. Все остальное произошло очень быстро.

Из-за высокого фальшборта «Золотой лани» показался Мститель. Он спускался по канату, привязанному к главной мачте английского корабля. Рассветное солнце играло в складках блестящего шелка его одежды. Мститель прижимал к себе левой рукой ларец, явно сильно ему мешавший.

Казалось, все застыло. Только высокая фигура Мстителя медленно качнулась в воздухе над «Золотой ланью», соскользнула вниз, и он приземлился перед Джессикой на верхней палубе.

Их взгляды встретились.

— Ты добыл эти деньги, — ахнула Джессика, и ее живые глаза вспыхнули счастливым огнем.

Мститель привлек ее к себе одной сильной рукой и поцеловал в полуоткрытый рот.

Джессика была настолько ошарашена, что не могла двинуться, а просто стояла, пока он целовал ее. Но когда Мститель так же быстро, как сграбастал ее, отстранился, Джессика уже больше не думала, зачем они все тут очутились. Ее занимала лишь одна мысль: ее осмелились поцеловать, и кто — этот чужак. Она выдернула одну руку и попыталась замахнуться, чтобы закатить нахалу хорошую оплеуху, но Мститель ловко перехватил ее запястье и поцеловал его.

— Доброе утро, госпожа Джессика, — сказал он, и его красивые губы сложились в знакомую улыбку.

В следующую минуту он уже быстро бежал к веревке, привязанной к борту.

Джессика не стала тратить драгоценное время на гнев. Она должна была помочь Мстителю скрыться. Если матросы «Золотой лани», возможно, и были тупицами, то этого нельзя было сказать о ее капитане. Прозвучала команда, послышались крики, повторяющие приказы, и какая-то возня началась над головой Джессики — четверо английских матросов изготовились спуститься на палубу ее суденышка.

Она была не настолько глупа, чтобы попытаться остановить моряков его величества, но стоило попробовать их задержать. Джессика схватила кольцо веревки, не веревки — каната — ее руку толщиной и перебросила Джорджу, который прибежал на шум. Мститель соскользнул с борта, но счет шел на секунды.

Четверо английских матросов уже громыхали башмаками по палубе судна Джессики. Они преследовали Мстителя буквально по пятам.

Джордж потянул свой конец каната, который Джессика успела обмотать вокруг бортового поручня, и англичане не замедлили грохнуться о палубу. Пока они с громкими проклятьями поднимались, послышалось ржание, а затем постепенно затихающее стаккато конских копыт по гулкому деревянному настилу пристани.

— Взять их! — рявкнул с палубы «Золотой лани» английский капитан, и в следующий момент грубые руки жадно вцепились в тело Джессики. Мерзко ухмыляясь, матросы тискали груди и ягодицы Джессики.

Ее стащили с палубы «Мэри Кэтрин» на причал, проволокли по сходням «Золотой лани» и бросили на колени перед капитаном английского судна. Та же участь постигла и Джорджа Грини.

Капитан, плотно сбитый, коренастый коротыш за пятьдесят, сверху вниз разглядывал Джессику, затем с нескрываемым презрением изрек:

— Значит, таким вот образом одеваются леди в колониях? В трюм их!

Джесс разделили с Джорджем и бросили в грязную, замызганную каморку, примыкавшую к трюму. На полу плескалось с пару дюймов отвратительной жижи, и с первых же секунд у Джессики возникла твердая уверенность, что до нее здесь обитало стадо свиней.

Через пять минут Джессике начало казаться, что она сидит в этом гнусном темном чулане, по крайней мере, год. Она не могла передвинуться, не погружаясь в навозное месиво, а никакой скамьи или табурета в этой свинячьей каморке не было и в помине.