Двойники. Правда о трупах в берлинском бункере. - [90]
Ограниченный характер бегства сам по себе является свидетельством того, что Гитлер уже был мертв, а намеченное первоначально время бегства предполагает, что обитатели бункера ожидали, что он к тому времени будет так или иначе, но мертв.
ОРГАНИЗАЦИЯ БЕГСТВА
Практически рассуждая, бегство из бункера вряд ли можно было считать военной акцией. Весь комплекс бункера обороняли примерно 700 эсэсовских охранников и 80 человек службы безопасности. Полагаясь только на собственные силы, они не могли рассчитывать прорвать?ся сквозь кольцо советских войск вокруг Берлина. Не было у них также никаких реальных шансов соединиться с какой-нибудь из разбросанных немецких воинских частей, которые представляли собой совершенно изолированные очаги сопротивления советскому наступлению. Связь между штабом Монке и немецкими воинскими частями как в самом Берлине, так и вне его носила отрывочный, хаотичный характер или вообще отсутствовала. Единственной действующей линией связи была связь Монке со штабом генерала Вейдлинга, расположенным в полутора километрах на Бедлерштрассе.
Монке даже не знал о расположении наступающих советских войск, не считая тех, которые действовали в непосредственной близости от него, хотя до него доносилась артиллерийская канонада с Унтер-дер-Линден, но о том, что происходило дальше на север, Монке не имел никакого представления. Генерал Густав Крукенберг позднее говорил: «Если генерал Монке не был в курсе расположения русских частей, то я знал, поскольку действовал на своем командном посту на станции метро «Штадтмитте», отступив туда с предшествующего командного поста на Унтер-дер-Линден».
Народился миф о том, что героический побег ставил своей целью соединиться с армией генерала Штайнера на западе. Это дало бы возможность создать внушительную силу из солдат и танков — соединение, которое немедленно привлекло бы внимание советских войск. Монке знал, что вокруг двенадцатиэтажного здания — противозенитной башни в Вединге — имеются отдельные танковые части, насчитывающие примерно от двадцати танков. Представляет известный интерес заявление Монке, сделанное им перед своими офицерами:
«Генерал Вейдлинг приказал прекратить в 11 часов дня активные боевые действия, все германские воинские части должны приготовиться прорваться сквозь железное кольцо Красной Армии, окружающее сейчас Берлин. Мы должны начать эту попытку малыми группами, нащупывая слабые звенья в этой цепи. Наше общее направление будет на северо-запад (65 км к северо-северо-западу от Берлина). Если это вам удастся, продолжайте движение. Это общий приказ, никаких более детальных указаний не будет... Никакого арьергарда не будет. Мы сами арьергард».
Число приближенных Гитлера сократилось теперь примерно до двадцати человек. Все они готовились к бегству.
Всю вторую половину дня 1 мая Монке обсуждал детали прорыва со своим заместителем подполковником Клингермейером. Они определили маршрут, сформировали десять отдельных групп и обсуждали время, когда начнется бегство. Монке принял на себя командование первой группой, Раттенхубер — второй, Вернер Наумен, личный помощник Бормана, взялся командовать третьей группой, в которой якобы уходил Борман. Они решили начать движение между 10.30 и 11.00 в этот вечер 1 мая и попробовать прорваться сквозь заграждения до утра.
Сократив размеры своих групп, Монке предоставил им большую или меньшую свободу. Его приказ являлся скорее данью военным традициям, а смысл сводился к одному: спасайтесь любой ценой!
Я подчеркиваю это обстоятельство потому, что существует множество свидетельств того, что все группы были в военной форме, даже секретарши были в шлемах и ботинках, с оружием. Хотя эти свидетельства работают на укрепление мифа, они находятся в вопиющем противоречии с другими показаниями, описывающими эти группы как разношерстную толпу: кто-то был в гражданской одежде, кто-то в военной форме, а солдаты все еще подчинялись военной команде. Показания тех самых гражданских лиц, например секретарш, утверждавших, что они переоделись в цивильное платье на следующем этапе бегства, свидетельствуют лишь о том, что под формой у них было гражданское платье.
Показания профессора Шёнка, который возглавлял «скорую помощь» в Имперской канцелярии, подтверждаг ют тот очевидный факт, что для гражданского лица будет позором, если его расстреляют за то, что он притворяется военным. Показания Шёнка касаются того времени, когда он добирался до сборного пункта тех, кто намеревался спасаться бегством, в коридоре, ведущем в подземный гараж рейхсканцелярии.
«Я прошел по длинному коридору, пока не оказался — в последний раз — в подвале, который я делил по крайней мере с дюжиной шишек нацистской партии; большинство из них, насколько я разобрался, из берлинского управления нацистской партии. Теперь они избавились от своей причудливой коричневой формы и ремней, от нарукавных повязок со свастикой. Некоторые были пьяны. Большинство же упаковывали громоздкие і юки, которые они наверняка унести с собой не могли».
Монке потребовал от Вейдлинга, чтобы всякие переговоры о капитуляции были отложены до утра 2 мая, чтобы дать возможность его группе вырваться из города, — соглашение, которого он добился только благодаря тому, что нес с собой последние документы рухнувшей власти. После возвращения Кребса Монке потребовалось двадцать минут на то, чтобы проинструктировать свою группу, перед тем как определить время ухода.
Предлагаемая работа — это живые зарисовки непосредственного свидетеля бурных и скоротечных кровавых событий и процессов, происходивших в Ираке в период оккупации в 2004—2005 гг. Несмотря на то, что российское посольство находилось в весьма непривычных, некомфортных с точки зрения дипломатии, условиях, оно продолжало функционировать, как отлаженный механизм, а его сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Из борьбы с испанским владычеством Голландия вышла одной из величайших в мире морских империй. За несколько лет страна обрела контроль над огромными территориями: от Индонезии до Западной Индии, от Южной Африки до Южной Америки. Чарлз Боксер, профессор Йельского университета, автор целого ряда исторических трудов, представляет Голландию XVI–XVIII вв. Объясняя причины стремительного восхождения столь маленькой страны к могуществу, Боксер обращает внимание на то, как и почему происходит бурное развитие промышленности, морской торговли, сельскохозяйственное изобилие и культурный расцвет страны.
Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.
Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.