Двойник Президента - [30]
— К столу нельзя! — резко крикнул ему из угла Петров. — И вообще, ваш визит закончен. Что вы тут ходите? По чужому кабинету?
— А вам что — жалко? — отважно ответил Кумушкин. — У меня по расписанию ещё три минуты на встречу не вышли. Имею право!
— Тогда погуляйте недолго. Только ничего руками не трогать. К окну не подходить! — приказал Петров и развернул свежую газету «Кремлёвский новостник» с проделанной для глаза дырой, делая вид, что читает.
— Скажите, Петров. Давно хотел лично у вас уточнить. Почему вы нас, интеллигенцию, так жестоко не любите?
Петров коротко и водянисто взглянул на Кумушкина и ничего не ответил.
— Нет, ну правда? Преследуете нас. Сажаете. Бьёте. Пытаете. «Архипелаг ГУЛАГ» читать не разрешаете. Слова сказать не даёте. За что?
— За то, что вы — контра недобитая, — отчеканил Петров и хищно скривился сразу всем своим некрасивым лицом. — Ещё вопросы есть?
— Вот когда в России победит демократия, мы вас, проклятое гебьё, всех люстрируем и кое-кого даже посадим. Понятно? — отважно крикнул ему Кумушкин.
Петров молча качался на стуле, как ортодоксальный иудей на молитве. Поскрипывали его хромовые сапоги и кожаный офицерский ремень. Мерцали многочисленные юбилейные значки на безупречно выглаженном кителе. Раздувались карманы широченных тёмно-синих музейных галифе. Он что-то высчитывал в уме.
— Не выйдет, — злобно прошипел Петров после долгой паузы. — Нас много. Мы вас числом задавим. Вот у меня, чтоб вы знали, уже трое детей, — он внушительно почесал в паху. — И ещё один невинный малютка зреет во чреве законной супруги. А у вас лично их сколько?
Генералиссимус ФСБ встал, с презрительной усмешкой подошел к Кумушкину вплотную и жирно плюнул ему прямо на нечищенные ботинки. Кумушкин задумался над вопросом своего визави, смутился, наскоро затушил сигарету в малахитовой президентской пепельнице и нетвёрдым простонародным шагом вышел из кабинета. Петров торжествующе посмотрел ему вслед, после чего прихватил из угла теннисную ракетку и побежал через секретную дверь в стене, надеясь догнать президента ещё по дороге на корт. Было слышно, как в коридоре приёмной негромко рыдал лидер оппозиции Кумушкин и как его беспомощно утешала добрая секретарша президента Любовь Марковна.
Но правде по существу не возразишь.
Без определенного места резиденства
— Андрюша, давай, наконец, переедем в какой-нибудь приличный город. Надоел твой паршивый Берлин! Всюду этот гавкающий немецкий! У нас, наконец, будут нормальные, англоговорящие дети и всё, как у людей. Иначе я с тобой разведусь, — Алина Арбузова-Ступина сексуально разметалась в пятиспальной супружеской кровати, изо всех сил пытаясь быть убедительной с раннего утра.
Андрей Ступин недовольно почесал свои загорелые ноги, отбросил пуховое одеяло и, спортивно раскачивась в стороны, пошел в ванную комнату, отделанную уральским малахитом. Вскоре оттуда послышался его голос сквозь зубную пасту:
— Если разведёшься, то тогда конечно. В смысле — поехали. А куда бы ты хотела?
Алина проворно вскочила с кровати, накинула белый халат из шерсти забитых промышленным электрошокером молочных ягнят и громко затараторила:
— В Венецию! Нет., лучше куда-нибудь посевернее, например, в Копенгаген или в Санкт-Петербург Ленинградской области. Ведь живут же где-нибудь нормальные люди! Которые не едят каждый день братвурсты и жирную свинину с кислой капустой. Хочу культуры! Хочу моря! Хочу элегантно поданной еды! И для Тири там будет лучше.
Любимый ручной пингвин с готовностью подкрякнул Алине из-под кровати и глухо зачавкал чем-то рыбно-вонючим. Подполковник ФСБ в отставке Ступин выглянул из-за двери ванной. Изо рта у него торчала одноразовая зубная щетка:
— А что я в твоем Копенгагене забыл? Здесь я всё-таки столичный резидент двух разведок. Ну, положим, кое-где уже в отставке. Однако, положение. Связи. Престиж. Бесплатные бизнес-ланчи и всё такое.
— Ну пусть не Копенгаген. Как насчет Питера? Сейчас это перспективно.
— М-да. С моими сбережениями там делать нечего. Надо бы взять где-то ещё пару сотен тысяч для рывка. А что? — Андрей с ходу завелся, как бронированный «Хаммер М-1043». — Открою кооператив «Красное Знамя». Буду торговать военноисторическими артефактами. По вечерам на Кировский балет будем ходить.
— Дорогой, мне Магда из Потцдамер Платц сказала, что все кооперативы в России давно запрещены тамошними демократическими властями. Теперь там сплошные акционерные общества.
— Хрен редьки не слаще, — Андрей вышел из ванной, энергично массируя свою недлинную, но тщательно накачанную шею спортсмена-заочника. — Надо будет похлопотать в DIA, чтобы мне устроили перевод полосатым куда-нибудь в Ленинградский военный округ. Пусть хотя бы из Лэнгли пробашляют подъёмные. Кстати, где-то под Питером строится завод по вторичной переработке оружейного плутония. Надо поспрашивать, может, кому в Америке это интересно. К тому же, где-то там — моя малая Родина. Если считать после Москвы, разумеется.
Андрей задумчиво потеребил свой левый трицепс специальной электронной щеткой для культуристов-надомников. После чего включил почти невидимый нано-телефон и шепотом проговорил код срочного вызова. В телефоне тоненько запищало.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…