Двойная звезда. Звездный десант - [26]

Пенни ойкнула.

– Тьфу ты… Извините. Лучше действительно не трогать, пока Дэк меня не научит.

Она сглотнула:

– Да ничего, только не направляйте его куда попало.

Едва включив двигатель, Пенни рванула с места. Я понял, что в этой компании не один Дэк так любит давить на газ.

Ветер свистел в проделанной Жезлом дыре.

– А к чему такая спешка? Мне же еще ответы для пресс-конференции готовить! Они у вас, Пенни? И кстати, где остальные?

Я совсем забыл, что с нами еще и пленный водитель. От всего внешнего я отрешился, едва ворота Гнезда захлопнулись, впустив меня внутрь.

– В городе. Они не смогли вернуться.

– Пенни, да в чем дело? Что стряслось?!

Я уже гадал, смогу ли провести пресс-конференцию без репетиции. Может, рассказать немного об усыновлении? Уж тут-то врать не придется…

– Мистер Бонфорт… Мы его нашли!

6

Только сейчас я заметил, что Пенни ни разу не назвала меня «мистером Бонфортом». Естественно, я ведь им и не был теперь, я вновь – лицедей Лорри Смайт, нанятый для временной подмены!

Отдуваясь, я откинулся назад и позволил себе расслабиться.

– Ну что ж, значит, с этим – все? Наконец-то…

Гора с плеч! До этого момента я даже не представлял, сколь тяжела эта гора. И «хромая» нога перестала болеть… Я похлопал Пенни по руке, сжимавшей баранку, и сказал собственным голосом:

– До чего я рад, что все позади! Но вас, дружище, мне будет недоставать. Вы – партнер лучше не надо. Что поделаешь – даже лучшая пьеса когда-нибудь кончается и актеры расходятся по домам… Надеюсь, встретимся как-нибудь.

– Надеюсь…

– Дэк, наверное, уже изобрел способ незаметно подменить меня и протащить на борт «Тома Пейна»?

– Не знаю.

Голос ее звучал как-то странно. Присмотревшись, я понял: она… плачет! Сердце бешено забилось. Пенни плачет? Оттого, что мы расстаемся?! Я не мог поверить, хоть и желал всей душой, чтобы догадка подтвердилась. Поглядеть на мое привлекательное лицо и отточенные манеры – можно подумать, женщины по мне с ума сходят. Однако не сходят же – грустно, но факт! А уж Пенни – тем более…

– Пенни, почему вы плачете? – поспешно сказал я. – Разобьете машину.

– Не… не… не мо… гу больше…

– Что стряслось? Вы сказали, его нашли, а дальше? – У меня появилось вдруг страшное, но вполне логичное подозрение. – Он ведь… жив, верно?

– Да, он жив… но они… что они с ним сделали!

Она зарыдала, и мне пришлось перехватить руль. Однако Пенни быстро взяла себя в руки:

– Извините.

– Хотите, я поведу?

– Ничего, все в порядке. К тому же вы не умеете – в смысле, не должны уметь.

– Что? Ерунда, прекрасно умею, а роль ведь уже кон…

Я оборвал себя на полуслове, догадавшись, что роль, скорее всего, продолжается. Если Бонфорта избили так, что этого не скрыть, не может же он показаться на люди в таком виде через четверть часа после усыновления его Гнездом Кккаха. Значит, мне придется взять на себя пресс-конференцию и публично откланяться, пока Бонфорта будут перевозить на борт его яхты. Что ж, отлично, выйду на бис. Делов-то.

– Пенни, а что говорят Дэк с Роджем? Играть дальше или не надо? У меня будет встреча с журналистами?

– Не знаю. Времени совсем не было.

Мы уже подъезжали к пакгаузам у космодрома. Впереди маячили громадные купола Годдард-Сити.

– Пенни, притормозите-ка и объясните все толком. Мне нужно знать, как вести спектакль дальше.

Шофер раскололся – пользовались ли при этом шпилькой, я не спрашивал. Затем его, как и обещали, отпустили и даже не отобрали маску. Все остальные покатили в Годдард-Сити; за баранкой сидел Дэк. Хорошо меня с ними не было! «Дальнобойщикам» нельзя доверять ничего, кроме звездолетов.

Шофер назвал адрес в Старом городе, под одним из первых куполов. Я так понял, это из тех «веселых местечек», без каких не обходится ни один порт, с тех пор как финикийцы обогнули Африку. Обитают там бывшие каторжники, проститутки, торговцы наркотой, налетчики и прочий сброд. Такие места полицейские патрулируют только в паре.

Шофер, как выяснилось, не соврал, однако его информация немного устарела. В помещении точно кого-то держали: там стояла кровать, с которой не вставали, похоже, с неделю, а кофейник на столе еще не успел остыть. На полке лежала завернутая в полотенце старомодная вставная челюсть. Клифтон ее узнал – челюсть принадлежала Бонфорту. Все следы были налицо. Не было лишь самого Бонфорта и его тюремщиков.

Уходя, ребята собрались было претворить в жизнь первоначальный план – тут же по окончании обряда объявить о похищении и прижать как следует Бутройда, пригрозив в случае чего призвать на помощь Гнездо Кккаха. Но они нашли Бонфорта – просто наткнулись на него, выходя из Старого города. Выглядел он нищим оборванным стариком со щетиной недельной давности на лице, грязным и не в своем уме. Он еле держался на ногах. Мужчины не узнали Бонфорта – узнала Пенни и заставила остановиться.

Рассказывая мне об этом, она опять разрыдалась, и мы чудом не врезались в тягач, подъезжавший к грузовым докам.

А дело, похоже, было так: парни из той машины на шоссе, что пыталась с нами столкнуться, доложили обо всем нашим неведомым противникам, и те решили, что похищение утратило актуальность. Но вопреки всем слышанным доводам я никак не мог понять, почему они просто не убили Бонфорта. Только позже до меня дошло: то, что они с ним сотворили, было ходом куда более изощренным и жестоким, чем убийство.