Дворянин - [56]

– Вы одаренный? – искренне удивилась она.

– Так уж вышло.

– Но-о-о… – Она сделала красноречивый жест, подразумевая его облик.

– Не желаю сидеть на цепи, даже золотой, поэтому решил жить наособицу, – пожав плечами, просто ответил он.

– И когда она узнала?

– Насколько я понял, случилось это в Нампуле при вашем посещении картинной галереи.

– Так вот кто тот художник… – с понимающей задумчивостью произнесла она. – И это мы за вами гнались, но так и не настигли.

– К тому моменту, когда она поняла, кто я, меня уже захватили люди боярина Морозова, и я был на борту его личной яхты, – слегка разведя руками, пояснил Борис.

– Вы непременно должны мне рассказать о своих похождениях, – с горящим взглядом потребовала она.

Хм. Вообще-то он ожидал другой реакции, но, похоже, просто позабыл, что перед ним обычный подросток. Зато теперь сразу же вспомнил их беседу на улицах Нампулы. Тайны, интриги, погони, схватки – все это так романтично и захватывающе! Ну что же, у Бориса есть что поведать мятущейся душе молодой девушки.

Рассказ оказался долгим. Москаленко велела подать на ют чай с выпечкой. Кто сказал, что захватывающие истории нравятся только молодежи? Тем более Борис оказался хорошим рассказчиком.

После чаепития Борис с Катей вновь уединились и прошли на нос. Его не гнали, на него уже не сердились и с ним хотели говорить. От этого у него буквально выросли крылья. Господи, взрослый же мужик. Н-да.

– Значит, оба корабля ваши, и вы командуете всеми этими людьми? – произнесла Катя.

– Так уж получилось, – подтвердил он.

– И все это – за неполные два года, а вам только исполнится шестнадцать.

– Именно.

– Господи, как бы я хотела оказаться на вашем месте! – восторженно произнесла Катя со всей своей юношеской пылкостью.

– Поверьте, это только в моем рассказе звучит романтично. На деле же мне не раз, и не два было до жути страшно.

– Понимаю. Но все одно, мое путешествие не идет ни в какое сравнение с вашими приключениями. По сути, было только одно по-настоящему волнующее происшествие с нашим пленением.

– Какие ваши годы, Катя. Дурное дело нехитрое. Хлебнете еще этих радостей полной мерой.

– Дай-то бог, – вздохнула она.

– Не приведи господи, – с самым серьезным видом возразил он.

Она посмотрела на него внимательным взглядом. Смущенно улыбнулась, как показалось ему, довольная его реакцией. После чего отвела взгляд в сторону и сменила тему.

– Если Елизавета Петровна дала слово чести, то можете не сомневаться, Борис, она его сдержит. Поэтому вассалитет или иные путы, кроме озвученных ею, вам не грозят. Но вы совершенно правы, она имеет на вас определенные виды.

– Надеюсь, все же не собирается женить на себе, – хмыкнул он.

– Это невозможно, – категоричным тоном возразила Катя. – Вы станете не просто родовичем, а приемным сыном. А это все одно, что родной.

– Ну, значит, буду смотреть на это философски.

– То есть?

– Будет время, будет пища. А пока… Катя, вы позволите вам писать?

– Ну коль скоро Бэнтли у нас на борту, то я направлюсь домой. А куда вам прикажете слать ответные послания? – хихикнула она.

Только взгляд ее при этом оставался серьезным. Катю в самом деле волновал этот вопрос. И это – хороший знак. Никаких сомнений, что у нее это всего лишь юношеская влюбленность. Но он-то не мальчик и в себе уверен. Остается раздуть огонек, вспыхнувший в ее груди, в пламя. А для этого нужно общение, хотя бы в письмах.

– Я телеграфирую Елизавете Петровне.

– Тогда и письма шлите ей же, – подумав минуту, произнесла она.

– Как скажете.

Они проговорили еще пару часов, а потом с «Газели» запросили его возвращения на борт. Борис еще не успел добраться до яхты, а на «Чайке» уже начали ставить паруса. Впрочем, по вантам его корабля также побежали матросы. Ни к чему расходовать уголь, если есть возможность воспользоваться ветром.

– Что тут у нас? – поинтересовался Борис у Рыченкова, уже предполагая ответ.

– Хватит миловаться, пора двигаться на сигнал «Маяка». Не хватало еще, чтобы капитан отвернул, а нам потом не поспеть вовремя.

– Понятно.

– И, да, Боря, ты собираешься становиться на мостик корабля?

– Ясное дело.

– Тогда хватит маяться ерундой. Принимай контракт на службу по Сути. Пора бы уже начинать копить морской ценз.

– Есть прекращать маяться ерундой! – принимая приглашение, согласился он.

К каперу они вышли быстро. Уже к полуночи их разделяло не более десяти морских миль, что определялось с помощью приемника, по виду напоминающего все тот же арифмометр с барабанным счетчиком, указывающим расстояние в километрах и метрах. Ближе подходить не имело смысла. Они не собирались драться с капером.

Утром капер обнаружил паруса «Газели» и пошел на сближение. Рыченков ожидаемо отвернул в сторону, избегая этого. Правда, предпочитал особо не разгоняться. Пусть расстояние понемногу сокращается, чтобы у догоняющего не пропал запал.

В назначенный час случилось то, что и должно было произойти. Детонировала прикрепленная к днищу мина. Парусник ушел под воду буквально за минуту, что в общем-то и неудивительно с учетом огромной пробоины в носу. А вот то, что последовало вслед за этим, заставило задуматься.

Лог победы ничем не удивил. Разве только цифра оказалась неровной. Скорее всего, добавились данные по убитым и раненым. Ну и так как Борис теперь был в команде по Сути, то и ему лично перепало скромно. А что хотите? Простой палубный матрос с дополнительной специальностью «Наводчик». На большее ему претендовать пока не приходится. Аукается жизнь наособицу. Ценз – штука такая. Прокачать его вливанием опыта попросту нереально.