Дворцовые тайны. Соперница королевы - [5]

— Я часто слышала из уст королевы, — парировала я, — что доброта и милосердие не зависят от происхождения, титулов и званий. Наш Спаситель тоже был не из знатных, если я правильно помню, что написано в Евангелии.

Я осознавала, что мои речи отдают ханжеством, но продолжала говорить, чуть понизив голос.

— Мне кажется, что ваш отец не намного знатнее моего отца, несмотря на те связи, которые имеет семья его жены. И как же получилось, что вы, племянница герцога, все еще не замужем и даже не помолвлены, хотя вам уже никак не меньше двадцати пяти лет?

Я почувствовала, что моя стрела попала точно в цель. Черные глаза Анны недобро сощурились, и перед тем, как отвернуться, она начала говорить, обращаясь к Бриджит: «Вы только послушайте, о чем толкует это маленькое ничтожество! Я слышала…» Но что именно она слышала, я так и не узнала, потому что Анна принялась нашептывать в самое ухо Бриджит, и ее слова потонули в потоке новых обвинениях короля, которые доносились из-за закрытых дверей и которые он выкрикивал теперь в полный голос.

— С меня довольно! — бушевал он. — Больше никаких мертвых младенцев — ни мужеского, ни женского пола! С этого дня на вашем ложе вас никто не потревожит — наслаждайтесь им в одиночестве! Сегодня же вечером я пожалую моему сыну Генри Фицрою титул герцога Ричмонда. После этого он станет самым высокородным дворянином королевства. Выше вашей дочери, мадам, выше этого надутого Норфолка! Генри Фицрой станет новым королем Англии после меня, и быть по сему!

Услышав топот королевских ног у двери, те из нас, кто замешкались, тотчас поспешили скрыться в поисках более безопасного убежища, разбежавшись подобно агнцам перед злым волком.

Глава 2

— Уилл, послушай, Уилл! Несчастный крошка родился мертвым. Может быть, так подействовал опиум, который они дали нашей королеве. Неужели это дьявольское снадобье убило младенца? А король страшно разгневался и кричал на нашу госпожу…

Среди тишины и покоя малого дворцового сада, в укромном уголке между голубятней и пивоварней, я изливала свои чувства моему жениху Уиллу, который крепко обнимал меня. Какие же у него сильные руки! В его объятиях я искала защиту еще с той поры, когда мы были детьми. Случалось ли мне упасть и расцарапать ногу, подраться с Недом[9], повздорить с одним из двоюродных братьев либо подвергнуться наказанию отца, отправлявшего меня в мою комнату под замок на хлеб и воду, — Уилл был моим оплотом и утешением. Улыбчивый, добрый, светловолосый и голубоглазый Уилл Дормер[10] — человек, за которого я вскорости выйду замуж. Тот, кто будет отцом моих детей, увезет меня в наше сельское поместье, где мы будем вести жизнь, далекую от суеты и соблазнов двора. В милый деревенский рай, притаившийся под сенью кущ, среди ручейков, несущих свои воды в широкую, мирно текущую реку. Здесь кормятся олени, а кролики и зайцы гоняются друг за другом в подлеске. Весна раскинет у нас под ногами ковер, нет, не ковер, а океан колокольчиков, который затопит узловатые корни раскидистых дубов и потечет меж белыми стволами буков. И в этом нашем мире не будет ни слез, ни мертвых младенцев…

— Джейн, дорогая моя! — голос Уилла вторгся в мои грезы.

Я не хотела ни расставаться с мечтой, ни размыкать кольца наших рук. Последние два дня я почти не спала, к тому же несчастье королевы и ее ужасная ссора с королем совсем вывели меня из равновесия. Меня, которая всегда так гордилась своей способностью сохранять спокойствие в любых обстоятельствах… Наверное, в этом и была одна из причин того, что королева приблизила меня к себе. Даже сочувствуя и сопереживая, я никогда не позволяла чувствам победить меня. Однажды Ее Величество сказала мне — и это следовало воспринимать как комплимент, — что я владею собой почти так же хорошо, как настоящая испанка, и должна благодарить Бога за это. Но сейчас, измотанная и встревоженная, я растеряла мое хладнокровие и жаждала поддержки и утешения.

— Видел бы ты ее, Уилл…. и этот гробик для ребенка. Такой маленький ящичек, обшитый пурпурной тканью… Мне ее так жаль, что сердце разрывается. Она хоронит всех своих мертворожденных детишек, одного за другим, а король, по слухам, даже не замечает их могилок и никогда не посещает их…

— Джейн! Да послушай же ты!

С неохотой я оторвалась от него и отступила, заставив себя прислушаться к его словам.

— Знаю, что ты горюешь из-за королевы, но я должен обсудить с тобой кое-что важное. Это срочно! Меня ждут в Девичьей Башне, а мистер Вудшо сердится, когда я опаздываю…

От одного упоминания Эдварда Вудшо я тотчас вознегодовала. Уилл служил при дворе короля уже два года, но его последняя должность, по моему мнению, не могла стяжать ему чести.

— Эдвард Вудшо отдает тебе приказы?! Какой стыд! Только подумай — тобой командует королевский сводник! — воскликнула я с презрением.

— Ты прекрасно знаешь, Джейн, что я не выбирал этой службы. Но я верный слуга короля и привык добросовестно исполнять то, что мне велено.

— Но Девичья Башня — это же позор королевского двора!

В Девичьей Башне были устроены тайные покои короля, где распоряжался мерзкий Эдвард Вудшо и содержались девицы для монарших любовных утех. Секрет этот хранился не слишком ревностно, ибо весь двор знал о том, в чем именно состоят обязанности Вудшо.