Двор тумана и ярости - [39]

Мои шелковые комнатные туфли едва касались мраморной лестницы, а шифоновый шлейф зеленого платья тянулся позади меня.

Такая тишина. Слишком много тишины.

Мне нужно было выбраться из этого дома. Нужно было заняться чем-нибудь. Если жителям деревни не требовалась моя помощь, тогда ладно. Я могла заняться другими вещами. Какими бы они не были.

Я собиралась повернуть вниз по коридору, который вел в кабинет и спросить Тамлина, было ли какое-нибудь задание, которое я могла выполнить, я готова была умолять его, когда двери кабинета распахнулись и передо мною появились Тамлин и Люсьен, оба тяжело вооружены. Никакого признака Ианты.

— Так скоро уходишь? — спросила я, ожидая, когда он достигнет фойе.

Когда они приблизились, на лице Тамлина была мрачная маска.

— На западной морской границе есть подозрительная активность. Я должен идти.

Ближайшая граница к Хайберну.

— Можно я пойду с тобой? — я никогда не спрашивала вот так открыто, но…

Тамлин остановился. Люсьен продолжил идти, через открытые входные двери дома, стараясь скрыть дрожь.

— Мне жаль, — сказал Тамлин, беря меня за руку. Я отошла. — Это слишком опасно.

— Я знаю, как остаться незамеченной. Просто — возьми меня с собой.

— Я не хочу рисковать, гадая схватят тебя наши враги или нет.

Какие враги? Скажи мне — скажи мне хоть что-нибудь.

Я посмотрела ему через плечо, прямо на Люсьена, задержавшегося около гравия за входом в дом. Никаких лошадей. Предполагаю, в этот раз они им ни к чему, ведь они быстрее без них. Но я могла догнать их. Может, мне подождать, пока они уедут и..

— Даже не думай об этом, — предупредил Тамлин.

Мое внимание переключилось на его лицо.

Он прорычал:

— Даже не думай следовать за нами.

— Я могу сражаться, — попыталась я снова. Это было правдой наполовину. Ловкость ради выживания не шла в никакое сравнение с его отточенными навыками.

— Пожалуйста.

Это слово никогда не было мне так ненавистно.

Он покачал головой, пересекая фойе прямо к входным дверям.

Я последовала за ним, не переставая говорить:

— Всегда будет какая-нибудь угроза. Будь то конфликт или враг, или что-то другое, но всегда найдется что-что, что будет удерживать меня здесь.

Он замедлился около высоких дубовых дверей, так прекрасно отреставрированных после того, как приспешники Амаранты уничтожили их. — Ты плохо спишь по ночам, — осторожно сказал он.

— Как и ты, — резко ответила я.

Но он просто пошел вперед. — Ты едва терпишь присутствие людей рядом с собой..

— Ты обещал, — мой голос сломался. И мне было плевать, что я умоляла его. — Мне нужно выбраться из этого дома.

— Попроси Брона и Ианту прокатиться с тобой.

— Я не хочу кататься! — всплеснула руками я. — Я не хочу кататься, идти на пикник или собирать полевые цветы. Я хочу делать что-то. Поэтому возьми меня с собой.

Та девушка, которой нуждалась в защите, которая жаждала стабильности и комфорта… она умерла Под Горой. Я умерла, и не было никого, кто бы защитил меня от этих ужасов, перед тем, как моя шея была сломана. Но я защищала себя сама. И я не стала, не смогла бы избавиться от той части меня, что пробудилась и изменилась Под Горой. Тамлин вернул свою силу, стал тем, кем он был — стал защитником и кормильцем, которым он желал быть.

Я не была той смертной девушкой, с которой надо было нянчиться и присматривать, та что, хотела роскоши и легкости. Я не знала, как вернуться к тому, чтобы снова начать желать эти вещи. Быть послушной.

Тамлин выпустил когти.

— Даже если бы я и рисковал всем этим, твоя неподготовленность только ухудшит обстановку и будет лишь помехой.

Это было равносильно удару камнем — такому сильному, что я почувствовала, как разбиваюсь на кусочки. Но, подняв подбородок, я сказала:

— Я иду с тобой, хочешь ты этого или нет.

— Нет, не идешь, — он шагнул к двери, его когти рассекали воздух по обе стороны от него, он был на полпути, спускаясь вниз, когда я достигла порога.

Где врезалась в невидимую стену.

Я отшатнулась, пытаясь понять всю невероятность происходящего. Она была идентична той, что я создала в его кабинете, и я стала искать внутри себя осколки моей души, моего сердца, проверяя свой щит, и спрашивая себя, а не заблокировала ли я саму себя, но не было никакой бы силы, что исходила от меня.

Я протянула руку к чистому воздуху, проникающему сквозь открытые двери. И встретила твердое сопротивление.

— Тамлин, — прохрипела я.

Но он уже был далеко, направлялся к железным воротам. Люсьен остался у подножья лестницы, его лицо такое, такое бледное.

— Тамлин, — сказала я снова, толкая стену.

Он не повернулся.

Я ударила рукой по невидимому барьеру. Никакого движения — ничего, кроме закаленного воздуха. И я еще не достаточно научилась пользоваться своими силами, чтобы пройти сквозь нее, уничтожить ее… Я позволила ему убедить меня не учиться ради его же блага..

— Не утруждайся, — мягко сказал Люсьен, когда Тамлин показался у ворот, а затем снова исчез — рассеялся. — Он окружил щитом весь дом. Другие могут как войти, так и выйти, но ты нет. До тех пор, пока он не снимет барьер.

Он запер меня здесь.

Я снова ударила по щиту. Еще раз.

Ничего.

— Просто — будь терпеливой, Фейра, — попытался выдавить Люсьен, морщась, следуя за Тамлином. — Пожалуйста, я посмотрю, что можно сделать. Я попробую еще раз.