Двое - [71]
На этой репетиции все постоянно расхаживали взад-вперед. Латтимер все чаще повторял свое: “Минутку, дорогая” – и исчезал. Никсон каждому ухитрился что-то шепнуть на ухо; он даже присел рядом с мистером Венчуром и, жестикулируя, произнес перед ним краткую речь, затем отошел. Актеры, похоже, утратили всякую надежду, что пьеса сдвинется с места.
– Что стряслось? – спросил Реджинальд проходившего мимо Никсона.
– Что? Ах, это вы, Уэллард. Простите, не заметил вас. У Бэнкс обнаружился аппендицит. Или не аппендицит. Не знаю. После вчерашней репетиции у нее могло обнаружиться что угодно.
– Это та... Диана... которая...
– Да. Латтимер никогда не умел держать себя в руках. Сарказмом ничего не добьешься. Это слишком легко.
– Она отказалась от роли?
– Либо у нее разыгрался аппендицит. Надеюсь, доктор сможет отличить одно от другого, а мне это не по силам.
– Кого вы собираетесь пригласить?
– Есть одна девушка в Голдерс Грин – мы собираемся взглянуть на нее сегодня. Я только что заказал по телефону ложу. Она играет в театре “Глоб”. Вы не видели их спектакль?
Реджинальд не видел.
– Думаю, вам стоило бы пойти с нами.
Реджинальд засомневался, что ему удастся.
– Корал тоже пойдет.
Пожалуй, он сумеет выкроить время. Он будет очень рад. Огромное спасибо. Он вышел и позвонил Сильвии. Позднее – а репетиция тянулась до бесконечности – кто-то предложил поужинать вместе.
– Я приглашаю всех, – с жаром воскликнул Реджинальд.
– Что за чепуха, старина.
– Нет, правда.
– Ну хорошо, потом сочтемся, – ответил Никсон.
Реджинальд еще раз позвонил Сильвии.
II
Входя в двери дома номер шесть по Хейуардс-гроув, Реджинальд был полон раскаяния. Он не чувствовал за собой никакой вины, но извиниться хотелось. Сильвии пришлось одной ужинать и одной провести вечер, потому что он предупредил ее в последнюю минуту. У нее не хватило времени пригласить Маргарет или кого-нибудь еще для компании. Да, ему было жаль, ужасно жаль, дорогая, но он не виноват. Знаешь, как случается в театре. На репетициях. Человек просто не распоряжается своим временем. Не может, уходя из дома, пообещать: “Вернусь в пять часов” – как обычные мужья. Вдруг это окажется пять утра. Что-то пойдет не так, а это бывает довольно часто, и надо то повидаться с одним человеком, то переговорить с другим, то поехать в Голдерс Грин или еще куда-нибудь – и вот результат.
Да. Такую речь с успехом мог бы произнести Никсон перед своей женой (есть ли у него жена? Как мало знаешь о ближнем!), но не Уэллард. Это абсурд. Он ведь зритель, а не актер и должен думать только о собственном удовольствии. Вот он и думал о собственном удовольствии. Он не мог повсюду таскать с собой Сильвию – особенно в этом новом мире, где редко вспоминают о мужьях и женах, где, кажется, вообще толком не знают, кто в данный момент на ком женат. Предположим, он говорит Никсону: “Да, я хотел бы пойти, но должен взять с собой жену”. Это прозвучало бы ужасно, как будто он побаивается Сильвии или как будто она ревнива и всюду таскается с ним, чтобы не оставлять его наедине с хорошенькими актрисами. Ужасно! Мерзко! Как в каком-нибудь из этих отвратительных фильмов. Нет. А если бы он сказал: “Простите, к сожалению, я занят...”
Но ведь он так и сказал сначала. А потом, когда услышал, что Корал Белл...
В ее обществе удивительно себя чувствуешь. Она умна, и при ней словно сам умнеешь. Я уверен, она тут же понимает все, что я ни скажу. Как Лина. Как мисс Воулс. Ну, это естественно... мужчинам нравится... я хочу сказать, это вполне естественно.
А все же...
Ну а что, если поступить так, как советовала Корал Белл? Привести завтра Сильвию в театр? И представить Латтимеру, и Венчуру, и, может быть, даже мисс Мастерс, и всем остальным. Да они просто на ногах не устоят! Тут все и увидят, как выглядит действительно красивая женщина. Да, так и сделаем. И все будет в порядке...
Реджинальд вошел в гостиную, и фраза, которая должна была все исправить, вертелась у него на языке (“Послушай, что мне пришло в голову”). В гостиной никого не было. Сильвия отправилась спать, бедняжка. Дочитала книжку и пошла спать. На столе сандвичи и лимонад. Два стакана, оба не тронуты. Странно. Наверное, она легла очень рано. Но, может быть, еще не уснула.
Реджинальд прислушался у дверей спальни. Ничего не слышно. Он негромко постучал. Никакого ответа. Вошел на цыпочках. Тишина. Повернул выключатель. Сильвии не было.
Он заглянул в ванную, в маленькую столовую, куда она могла пойти погреться, ведь камин в гостиной не горел. Перед каждой комнатой Реджинальд тихонько окликал ее по имени и входил. Сильвии не было в доме.
– Боже мой! – На мгновение его охватил леденящий страх. – Наверное, она ушла от меня!
Но тут же он вспомнил, что подобные вещи случаются на театральных подмостках и потому вряд ли происходят в реальной жизни. Он засмеялся, поймав себя на этой мысли, затем подумал уже с меньшим страхом: “Все равно люди бросают друг друга и в жизни”. Он припомнил один случай... но, конечно, это совершенно другая история. Ничего общего с ним и Сильвией.
Она просто вышла, ну конечно. Ей позвонила Маргарет, или она позвонила Маргарет и сказала, что приедет на ужин. Реджинальд отправился в столовую, пытаясь определить, ужинала ли она дома. Шерлок Холмс наверняка обнаружил бы что-нибудь. А Реджинальд обнаружил лишь два прибора, приготовленных для завтрака; это ровно ни о чем не говорило... разве только о том, что если Сильвия сбежала из дому, то не посвятила в это Элис. Он мог думать об этом легко, как бы в шутку – вот почему ему было ясно, что никуда не сбежала. Он засмеялся – как глупо даже думать...
«Медведь Винни-Пу, которого друзья часто называли просто Пу, жил в лесу, у корня большого дерева…»Первый перевод на русский язык (без указания автора) двух рассказов из знаменитой книги про Винни Пуха.
Удивительная сказка А.Милна о медвежонке Винни-Пухе и его друзьях в пересказе Бориса Владимировича Заходера и проиллюстрированная Эдуардом Васильевичем Назаровым стала узнаваемой и любимой. Миллионы ребят и взрослых считают Винни-Пуха своим русским медвежонком. А ведь совсем недавно его называли «Уинни-тзе-Пу» и он не знал ни слова по-русски.
Когда-то давным давно английский писатель Ален Милн рассказывал своему маленькому сыну забавные истории, участниками которых были его любимые игрушки: плюшевый медвежонок Винни-Пух, ослик Иа, поросенок Хрюка… Так родилась эта удивительная книга, которой зачитывается не одно подрастающее поколение. Мы предлагаем вам познакомиться с новым, самым полным переводом приключений Винни-Пуха… В книгу вошли также сказки Милна «Принцесса-несмеяна», «Принц Кролик», «Обыкновенная сказка».
Могу сказать, что такой книги о Винни-Пухе нет даже в Англии, откуда он, как вы помните, родом. Недаром она — юбилейная! Это, пожалуй, самая-самая полная книга про Пуха — в ней не только Все-Все-Все, но и Всё-Всё-Всё. В ней, между прочим, не восемнадцать глав, как было в прежних изданиях, а целых двадцать, так что она заметно подросла. И кроме того, в ней есть Многое Другое (смотрите Приложения!).Борис Заходер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сказочная повесть «Когда-то, давным-давно…» — первая книга А. А. Милна для детей. Впрочем, писатель сомневался, детская или взрослая книга у него вышла: конечно, все в ней сказочно — принцессы, короли, драконы, волшебные превращения, а с другой стороны — она так прочно связана с реальной жизнью, словно написана про нас, ну или про наших знакомых… «Есть только один способ сочинить детскую книжку — написать ее для самого себя… Кому бы ее ни читали, какого бы возраста ни были читатели — одно из двух: либо она вам понравится, либо нет», — утверждал Алан Милн и сам писал именно так: взрослые вещи — для публики, а уж детские — для самого себя и, наверное, о самом себе, ведь он так и остался в душе ребенком.Рисунки Алексея Шелманова.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Книга эта в строгом смысле слова вовсе не роман, а феерическая литературная игра, в которую вы неизбежно оказываетесь вовлечены с самой первой страницы, ведь именно вам автор отвел одну из главных ролей в повествовании: роль Читателя.Время Новостей, №148Культовый роман «Если однажды зимней ночью путник» по праву считается вершиной позднего творчества Итало Кальвино. Десять вставных романов, составляющих оригинальную мозаику классического гипертекста, связаны между собой сквозными персонажами Читателя и Читательницы – главных героев всей книги, окончательный вывод из которого двояк: непрерывность жизни и неизбежность смерти.
Майкл Каннингем, один из талантливейших прозаиков современной Америки, нечасто радует читателей новыми книгами, зато каждая из них становится событием. «Избранные дни» — его четвертый роман. В издательстве «Иностранка» вышли дебютный «Дом на краю света» и бестселлер «Часы». Именно за «Часы» — лучший американский роман 1998 года — автор удостоен Пулицеровской премии, а фильм, снятый по этой книге британским кинорежиссером Стивеном Долдри с Николь Кидман, Джулианной Мур и Мерил Стрип в главных ролях, получил «Оскар» и обошел киноэкраны всего мира.Роман «Избранные дни» — повествование удивительной силы.
«Здесь курят» – сатирический роман с элементами триллера. Герой романа, представитель табачного лобби, умело и цинично сражается с противниками курения, доказывая полезность последнего, в которую ни в грош не верит. Особую пикантность придает роману эпизодическое появление на его страницах известных всему миру людей, лишь в редких случаях прикрытых прозрачными псевдонимами.
Роман А. Барикко «Шёлк» — один из самых ярких итальянских бестселлеров конца XX века. Место действия романа — Япония. Время действия — конец прошлого века. Так что никаких самолетов, стиральных машин и психоанализа, предупреждает нас автор. Об этом как-нибудь в другой раз. А пока — пленившая Европу и Америку, тонкая как шелк повесть о женщине-призраке и неудержимой страсти.На обложке: фрагмент картины Клода Моне «Мадам Моне в японском костюме», 1876.