Двое - [3]

— А я тут при чем? Только потому, что основал «Риттер»?

— Это наше общее дело. Что тебе еще объяснить? У меня ничего не выходит. Аквилар вешает трубку, когда слышит мой голос. Чего тебе стоит поехать туда и использовать свои чары! Не знаю, кто бы мог устоять перед тобой. А с остальными фермерами мы сами справимся.

Зак нахмурился.

— Хочу напомнить тебе, Картер, что президентом корпорации являюсь я. Не спеши принимать за меня решения.

Картер усмехнулся.

— А у заместителей тоже есть обязанности, Зак. Ты сам взял меня сюда для того, чтобы я вел переговоры и дела с клиентами на фермах. Иными словами, делал за тебя самую грязную работу. На сей раз у меня ничего не вышло. Считаю, что ты с этим лучше справишься. Так что поступай как знаешь.

Зак выругался про себя. Тут он не мог спорить с Картером — тот был явно прав: «Риттер» действительно заинтересован в успешном решении вопроса покупки этих земель. Заку прежде всего важны интересы корпорации. Но Лу-Энн просто рассвирепеет, если он отправится в непредвиденную командировку. Правда, ее можно умаслить дорогим подарком — чем-нибудь таким, что можно выставить напоказ в обществе. Лу-Энн обожает драгоценности и меха. Ну что ж, все имеет свою цену.

В конце концов, у него есть две недели для завершения всех дел в корпорации и его невесте об этом прекрасно известно. Поэтому можно считать решение проблемы с несговорчивым Аквиларом завершающим этапом работы.

Зак больше ничего не сказал Картеру. Он просто встал из-за стола и направился к двери. Решившись наконец поехать в Десперадо, он почувствовал неожиданное облегчение при мысли о том, что таким образом сможет избежать скучных и однообразных приемов, всей этой шумихи и трескотни по поводу его предстоящей свадьбы. Светские приемы доставляли удовольствие Лу-Энн, но лично он прекрасно мог обойтись без них.

— Вам совершенно не нужно приезжать ради этого, мистер Райес, — сказала Анни Аквилар в телефонную трубку. — Право государства на принудительное отчуждение частной собственности не распространяется на наши владения. И если станет необходимо, мы будем оспаривать наше право в суде.

Она повесила трубку, не дожидаясь ответа. Руки ее дрожали.

— Анни, кто это звонил? — спросил вошедший в комнату Трэвис Кэйд, отец Анни.

Старику было около восьмидесяти лет, но он выглядел довольно крепким и чувствовал себя в силах позаботиться о дочери и внучке, шестилетней Мэри. Он не слышал разговора по телефону, но по тону Анни догадался, что звонок был крайне неприятный.

Анни взглянула на отца и постаралась улыбнуться.

— Все то же самое, папа. Звонил какой-то мистер Райес и пытался уговорить меня продать нашу землю. Я сказала ему, что он только понапрасну тратит время на такие разговоры.

— Молодец! — похвалил ее Трэвис и удовлетворенно похлопал дочь по плечу. — Не давай этим городским пронырам запудрить тебе мозги. Они выдумают что угодно, лишь бы добиться своего.

— А что такое «принудительное отчуждение»? — спросила маленькая Мэри, которая играла тут же на полу комнаты.

Анни ласково взглянула на дочку и улыбнулась.

— Ну как тебе объяснить? Это когда государство может забрать землю у одних людей и отдать другим. Конечно, не просто так, а за деньги, но они не восполняют потерь. Не волнуйся, Мэри, никто не отберет нашу землю!

Мэри не поняла объяснения, но обрадовалась тому, что у них никто ничего не отберет. Она встала и вышла на крыльцо. Анни проследила за ней взглядом, думая о своем. Вдруг раздался крик и Мэри стремглав влетела обратно в комнату.

— Мама! Мама! Пойди посмотри! Там змея!

Анни осторожно выглянула из двери и действительно увидела на дорожке змею.

— Большая! — заметила она. — Не выходи, пока я не поймаю ее.

Анни быстро надела высокие резиновые сапоги и взяла в кладовке длинный шест со специальным кольцом-ловушкой на конце. Она вышла на крыльцо и плотно закрыла за собой дверь в дом.

— Анни, осторожно! — крикнул ей отец в окно.

Она оглянулась и увидела, что у него в руках ружье. Старик не спустит с нее глаз, пока она будет пытаться поймать эту страшную гремучую змею. Если Анни не удастся взять ее живой, он одним выстрелом уложит ползучую гадину. И это доставит ему немалое удовольствие, поскольку ковбойское начало в нем было неподвластно годам.

Гремучая змея вальяжно грелась на солнышке и, казалось, не чуяла опасности. Анни очень осторожно подбиралась к ней. Вдруг змея приподняла голову и из ее раскрытой пасти показался трепещущий язычок: почувствовала приближение человека и предупреждала о нападении. На конце ее хвоста угрожающе застрекотал погремок. Анни выставила вперед шест, и в это время змея выбросила вперед голову, угодив ею прямо в кольцо. Анни быстро нажала на рычаг зажима — попалась! Змея извивалась, пытаясь освободиться, но тщетно.

Анни чувствовала спиной взгляды своих домочадцев: восторженный — Мэри и горделивый — отца. Она высоко подняла шест со змеей, чтобы они могли получше разглядеть ее из окна. Зрелище получилось впечатляющее — блестящая, даже искрящаяся на солнце кожа змеи, извивающейся на шесте. Она оказалась очень большой и сильной. Такой Анни еще не видела в этих местах.