Двое из ларца - [9]
– На вот, держи, только аккуратно, горячее.
– Спасибо, конечно, но как же…
– Ты давай это съешь – и в больничку.
– Саша, да я последние два месяца вообще ничего есть не могу. А вот это конкретно – не буду категорически.
– Не имеешь права, – поднял голову от морковного салата Волков. – Старший приказал.
– Да ну вас, – Лазарский осторожно взял в руки пиалу и сделал глоток. Посмотрел на Гурского, сделал еще несколько крупных глотков, подул на питье и недоверчиво спросил:
– Сань, а это чего?..
– Пей давай. А маслинки глотай с косточкой.
– С косточкой не буду.
– Не имеешь права. Старший приказал. – Петр отодвинул от себя салатную тарелку, достал пачку сигарет и закурил. – А где твои яйца-то?
– Да что ж вы все… – Гурский остановил проходящую мимо их столика официантку. – Девушка, где мои яйца?
– Молоденькая девчонка неожиданно вспыхнула.
– Они… Сейчас принесу.
– Сань. – Лазарский держал в одной руке пустую пиалу, а в другой последнюю маслинку. Щеки его порозовели, на лбу выступили бисеринки пота. – А как это делается? Я же живой опять! И не пьяный…
– В течение ближайших пяти лет это тебе не нужно.
– Да я же там на этом разбогатею!.
– Нельзя, Миша. Это старинный секрет семьи Адашевых. Или Гурских. Не помню, мне бабушка говорила. Но именно обладание этим средством и обусловило исключительную способность к выживанию нашего рода. Особенно в эпоху Петра Великого. Кстати о Петре, – Александр обернулся к Волкову, – наши планы?
– Да что планы. Поехали на Васильевский. Лишенца этого в клинику сдадим.
– Почему лишенца? – обиделся Лазарский.
– Ты паспорт наш сдал, когда уезжал?
– Сдал.
– Значит, лишен гражданства. Лишенец и есть.
– Логично,– согласился Михаил, откладывая в сторону пустую сигаретную пачку. – Дай-ка сигареточку, у тебя штанишки в клеточку.
– Держи, – Петр протянул ему открытую пачку. – А потом мне обратно сюда вернуться надо. Клиентка эта здесь рядом живет. Ну?
– Поехали. – Гурский поднялся из-за стола.
Все вместе они остановились у выхода из зала, чтобы расплатиться. Молоденькая официантка открыла свой блокнотик:
– Значит, так: салатики – два, кофе один, круассанчик, чанахи и бутылка водки. Это у нас… Да! – Она взглянула на Гурского. – А что же мне с вашими яйцами делать?
Он на секунду зажмурился, стиснул зубы, а потом посмотрел ей прямо в глаза и вкрадчиво спросил:
– Есть конкретные предложения?
Волков вынес из ресторана согнувшегося пополам Лазарского, загрузил его в машину и сел за руль. Гурский уселся рядом.
– О-ох! – выдохнул наконец Михаил. – Са… Саня… – задыхался он от смеха. – Ты бы видел, что с ней было…
– Да, Гурский, – сказал Петр, заводя автомобиль, – я же говорил, что ты чудовище. Ну, оговорилась девочка. Да и не оговорилась вовсе.
– Она про яйца спросила, я ей про яйца и ответил.
– С живыми людьми дело имеешь. И не все такие умные, но все равно живые. Она же ребенок еще.
– Вот и капитан мне этот про скрупулезность внушал, и чтобы не умничал.
– Попугай-то?
– В смысле?
– «Попугай» его зовут. Он слово какое-нибудь услышит, подцепит и мусолит потом неделю. Где надо и не надо. Я ему сказал сегодня, не надо, мол, умничать, бери бабки и отдавай человека. Зачем тебе компьютер, моего слова мало?
– Он, Петя, теперь «филигранностью» всех доставать будет. Как я понимаю это дело.
– Почему?
– Да так мне почему-то кажется.
Волковский джип вывернул на Саблинскую, сделал правый поворот на Пушкарскую, потом левый на Ленина (которая теперь Широкая) и выехал на Большой проспект Петроградской стороны, направляясь на Васильевский остров.
Мишка Лазарский отмечал про себя все эти названия знакомых с детства улиц, смотрел на старые дома и очень не хотел в клинику.
– Пацанчики, родненькие, – приговаривал он, – какие же вы хорошие. Не сдавайте меня в больничку, а? Ну давайте еще хоть один денек набулдыкаемся сегодня! Ну ведь как здорово-то, а? Что ж вы как гады последние? Меня на койку, а сами пойдете, жить будете в полной свободе от зависимости. А я?
– Миша, – на секунду обернулся Волков, не отрывая взгляда от скользкой дороги, – вспомни о маме. Мама ждет тебя трезвым. Сынок твой…
– …тянет к тебе за океаном розовые ручки, – подхватил Александр, – лепечет: «Дэди, нье нада дрынк йетот терибл уотка в йетот харибл Раша! Гоу ту ми трезвым! Мне нье нужет ё мани! Я вонт, чтобы от тебя не воняло перегаром! Ай лав ю!»
– Гурский, – сказал Волков, – и все-таки ты чудовище.
– Ребята,– Лазарский расплывался в улыбке, – как я вас люблю.
– Любишь – женись, – пожал плечами Петр.
– Устал – отдохни, – кивнул Гурский.
– Ага… – Мишка поправил шарф. – Умный – покажи свои бабки.
– Это грубо, – сказал Волков.
– И все равно я вас люблю.
– Любишь – женись…
Глава 8
«Понаезжают…» – пробурчал Волков, разворачивая машину возле частной лечебницы на Косой линии Васильевского острова.
Он включил печку, потому что стекла с правой стороны, где сидел Адашев– Гурский, сразу запотели.
– Что?
– Понаезжают, говорю, а потом… Ну не получается из русского человека счастливого американца. Проверено. Ихнее счастье под другие мозги приспособлено.
– Так Мишка же еврей.
– Наш, – назидательно поднял палец Петр. – Русский еврей. Чего, спрашивается, поперся?
Лекарство, отбивающее память, можно использовать во зло. А можно и помешать этому – если частный детектив и его друг решат встать на пути всероссийского криминального движения. И обязательно помешают – если им будут помогать две очаровательные девушки, одна из которых – сержант морской пехоты США.
Книга Владимира Болучевского — автора популярнейших иронических детективов — легко и непринужденно повествует о двух днях тяжелой и ответственной работы одного районного отдела милиции. Ожесточенная борьба с партией конфискованного паленого коньяка и героическая победа посредством уничтожения противника. Изнурительные аресты и допросы нового стажера с последующим восстановлением справедливости немало поврежденными «конфискатом» оперативниками. Ответственные и опасные задания по несанкционированному проникновению в чужие квартиры с целью обнаружения спиртосодержащих растворов для внутреннего употребления.Непонятные «Дела» стопками лежат на столах — они словно материализуются из ниоткуда, и сотрудники решительно не знают, что делать с этими бумагами, поэтому избавляются от макулатуры при каждом удобном случае.
Судьба забрасывает двух друзей – частного детектива и его друга – во Францию, где они неожиданно оказываются втянутыми в череду загадочных и пугающих событий… Но ведь известно: что русскому хорошо, то французу – смерть, и не надо вставать на пути Русских Детективов.
Детективная история, которую расследуют Петр Волков, бывший оперативник, и Александр Адашев-Гурский, который, сменив множество профессий, называет себя «независимым журналистом».
В небольшом городке уже несколько лет орудует жестокий маньяк. Каждые два года он зверски убивает трех женщин и исчезает еще на два года. Милиция сбилась с ног в поисках убийцы. Задействованы все силы, вплоть до местного криминала. Когда появился очередной труп женщины, молодой следователь Сергей уже не сомневается, что это вернулся тот самый маньяк, чтобы продолжить свой кровавый счет. У Сергея рождается смелый план по поимке убийцы. Но оперативник даже не подозревает, как близко злоумышленник подобрался к его собственной семье…
Захватывающий, почти документальный отчёт о страшных событиях, происходивших на Шпицбергене во время войны, производит сильное впечатление. История начинается в 1941 году, во время немецкой оккупации Норвегии. На самой северной её окраине, в глухом и малонаселённом Сёр-Варангере, за считаные месяцы концентрируются колоссальные военные силы – сотни тысяч немецких и австрийских солдат. Обстановка благоприятствует авантюристам, преступникам, предателям и шпионам всех мастей. Но один честный полицейский ведёт отчаянную и безнадёжную борьбу с хаосом, по мере сил защищая справедливый порядок.
Маленькая девочка исчезает из детского сада в шахтерском поселке Лонгиер на Шпицбергене. Никогда еще дети не пропадали в этих местах, где все знают друг друга и где за границами поселка безмолвная арктическая пустыня. Это загадочное исчезновение как спусковой крючок порождает новые преступления, распутать которые пытается шпицбергенский инспектор полиции Кнут Фьель.
Обычно мы доверяем своим лучшим друзьям, родственникам и… нашим пушистым любимцам. И если с первыми мы часто расстаемся, вторых можем не видеть годами, то можем ли мы представить, что наши питомцы когда-нибудь потеряли наше доверие или решили бы жить своей жизнью? Да и вообще, не слишком ли мы их недооцениваем, когда такой вот пушистый клубок свернулся на подушке и хитро улыбается, прикрыв свою морду своей когтистой лапой? Много ли мы знаем о них и готовы ли мы узнать больше?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.