Движение вверх - [154]

Шрифт
Интервал

 Сейчас увлечение детей спортом тем более ценно, что от физической активности ребят отвлекают десятки альтернатив, среди которых главенствующее положение занимают компьютерные игры и интернет. В годы моего детства такая роскошь детям была недоступна, и спорт оставался по сути единственным вариантом интересного досуга.


Блеск и нищета советской спортивной индустрии

 Органичным продолжением дворового и детского спорта была система взрослых любительских клубов и обществ. Массовый спорт в СССР был организован прекрасно. Сеть заводских, муниципальных спортивных клубов, спортивных секций, «групп здоровья» покрывала всю страну. Фактически каждый желающий любого возраста и уровня подготовки имел возможность заниматься спортом и доступ к нехитрым спортивным сооружениям.

 В то же время советскую систему спортивной подготовки не надо идеализировать. В ней было много неэффективности и показухи, особенно в студенческом спорте, когда один и тот же одаренный и увлеченный спортом парень выступал за институтские команды по всем видам спорта, а благодарный завкафедрой физвоспитания писал вдохновенные отчеты о количестве вовлеченных им в занятия спортом студентах. А самое главное — за прекрасно организованной и идеологически обеспеченной массовой спортивной работой с детьми начиналась система профессиональной подготовки спортсменов для спорта высоких достижений — отдельная, большая и волнующая тема.

 Визитной карточкой советского спорта высоких достижений были его профессионализм (за исключением игровых видов, на Западе спорт стал по-настоящему профессиональным гораздо позднее) и индустриальная система подготовки спортсменов. Позже эта система была воспринята в ГДР, а сейчас — в полном объеме в Китае и в несколько измененном варианте во всех ведущих олимпийских державах.

 Важнейшим элементом такой спортивной индустрии стала мощная (отчасти сохранившаяся до сих пор) система специализированных школ — ШВСМ, ДЮСШОР, спортивные интернаты и т. д., — явление неоднозначное. С одной стороны, это самый прямой путь к наивысшим спортивным результатам: молодой спортсмен с подросткового (а в некоторых видах — с детского) возраста концентрируется исключительно на тренировках и выступлениях; для него создаются близкие к идеальным условия проживания, питания, логистики, совмещения тренировок с обучением и прочее.

 Однако у этой системы есть и оборотная сторона. Она состоит в полной изоляции спортсмена от «обычной» жизни. Спортсмен привыкает к своему исключительному положению, не получает полноценного образования и навыков жизни в обществе. Да и откуда эти навыки, если он с детских лет круглый год на сборах и соревнованиях, где за него все решают тренер и администратор?

 Завершение спортивной карьеры становится для него сильнейшим стрессом, а если он за время активных выступлений не скопил сбережений (а в мое время именно так и было даже в самых популярных и высокооплачиваемых видах), — подчас настоящим шоком и реальной угрозой элементарно нормальному существованию. Отсюда — такое количество искалеченных судеб, разрушенных семей, печальных финалов. Сколько великих спортсменов, прославивших Родину на спортивных аренах своими подвигами, закончили жизнь в нищете, спились, деградировали, всеми забытые и никому не нужные? Бывает, заканчивается дело и настоящими трагедиями — вспомните Женю Белошейкина, талантливейшего хоккейного вратаря, Олимпийского чемпиона, окончившего свою короткую яркую жизнь самоубийством.

 Но, как это ни странно звучит, эти беды — еще не худшее следствие «индустриального» пути в спорте (хотя, казалось бы, что может быть хуже многих сотен загубленных судеб талантливейших людей нашего Отечества). Худшее, на мой взгляд, — это отрыв от талантливых спортсменов остальной части «коллектива» — обычных, не одаренных физически и не попавших в спорт высоких достижений юношей и девушек. Для них сверстник, зачисленный в специализированную спортшколу олимпийского резерва и изредка появляющийся в классе или на дворовой спортплощадке в паузе между сборами и соревнованиями, — либо «звезда», либо Иванушка-дурачок, который за своими тренировками света белого не видит и ни к чему больше не пригоден.

 В результате у «обычных» ребят нет ориентира, стимула к собственным занятиям спортом. Они думают: спорт для нас недоступен, чтобы добиться в нем чего-нибудь, нужно тренироваться двадцать часов в сутки, не вылезая со сборов, поставив крест на образовании и вообще всем интересном в жизни, давайте-ка лучше наберем «Клинского» и посмотрим по телевизору, как наш Петя за сборную мяч гоняет. Разумеется, чтобы попасть в сборную, нужно действительно обо всем остальном забыть, но почему для остальных-то — или все, или ничего?..


В большом спорте тормозов нет

 При нацеленности государства на результаты в большом спорте, в олимпийском движении важен результат, причем цена его такова, что часто цель оправдывает средства. К этому можно по-разному относиться, большой спорт во многих своих аспектах — жестокая вещь, в нем часто происходят настоящие человеческие трагедии.


Рекомендуем почитать
Жизнь с избытком

Воспоминания о жизни и служении Якова Крекера (1872–1948), одного из основателей и директора Миссионерского союза «Свет на Востоке».


Пазл Горенштейна. Памятник неизвестному

«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года

Имя полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870–1943), совершенно неизвестно широким кругам российских читателей и мало что скажет большинству историков-специалистов. Тем не менее, этому человеку, сыгравшему ключевую роль в организации побега генерала Лавра Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 г., Россия обязана возникновением Белого движения и всем последующим событиям своей непростой истории. Книга содержит во многом необычный и самостоятельный взгляд автора на Россию, а также анализ причин, которые привели ее к революционным изменениям в начале XX столетия. «Лик умирающего» — не просто мемуары о жизни и деятельности отдельного человека, это попытка проанализировать свою судьбу в контексте пережитых событий, понять их истоки, вскрыть первопричины тех социальных болезней, которые зрели в организме русского общества и привели к 1917 году, с последовавшими за ним общественно-политическими явлениями, изменившими почти до неузнаваемости складывавшийся веками образ Российского государства, психологию и менталитет его населения.


Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов

Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.


«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.


Последовательный диссидент. «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой»

Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.