Дверь в лето [с рисунками] - [15]

Она посмотрела мне прямо в лицо совершенно чужим взглядом.

— Дэн Дэвис, если ты полагаешь, что после всего, что ты мне тут наговорил, мы ещё помолвлены, то ты ещё глупее, чем я всегда о тебе думала.

Она повернулась к Джентри.

— Ты меня отвезешь, Майлс?

— Разумеется, дорогая.

Я начал что-то говорить, но тут же заткнулся и вышел, спотыкаясь и забыв шляпу. И хорошо, что вовремя ушёл — я тогда мог просто убить Майлса (на Беллу у меня рука не поднялась бы).

Я, конечно, не сумел заснуть. Около четырёх часов ночи я встал, позвонил в пару мест и в половине шестого уже подъезжал к фабрике на грузовике. Я подошёл к воротам, чтобы отпереть их, заехать внутрь и погрузить свою «Универсальную Салли» в кузов — весила-то она четыреста фунтов. Однако на воротах висел новый замок.

Я перелез через забор, ободрав руку о колючую проволоку. Изнутри я легко справился бы с замком: инструмента в мастерской хватало на все случаи.

Но замок на двери тоже сменили.

Я разглядывал его, прикидывая, что легче — выбить монтировкой окно или взять из машины домкрат и отжать дверь, — когда кто-то позади меня рявкнул: «Эй ты, руки вверх!»

Руки я не поднял, но повернулся. Средних лет человек целился в меня из какого-то оружия. Калибр был подходящий для бомбардировки крепости.

— Кто вы такой, чёрт возьми?!

— А вы кто такой?

— Дэн Дэвис, главный инженер этого заведения.

— А-а…

Он малость расслабился, но миномёт свой по-прежнему не опускал.

— Да, по описанию похожи. Но если у вас есть какой-нибудь документ, я бы предпочёл взглянуть на него.

— А с какой бы это стати? Я же спросил: кто вы такой?

— Я? Ну, вы меня не знаете. Зовут Джо Тодд, служу в местной охранной фирме. Частный детектив. А вы должны были про нас слышать: наши патрульные уже много месяцев охраняют вашу фирму. Хотя сегодня я здесь со спецзаданием.

— Да? Тогда, раз у вас есть ключ, впустите меня. Я хочу войти. И уберите свою гаубицу.

Он все ещё целился в меня.

— Не могу, мистер Дэвис. Во-первых, ключа у меня нет. Во-вторых, насчет вас у меня конкретные распоряжения. Впускать вас не велено. Идёмте, я открою вам ворота.

— Ворота вы откроете, но внутрь я всё-таки войду. Я оглянулся вокруг в поисках булыжника — разбить окно.

— Мистер Дэвис…

— Ну?

— Не советую настаивать. Я плохой стрелок, так что не могу рисковать, целясь в ноги. Мне придётся стрелять вам в живот, а пули у меня разрывные. В общем, зрелище будет довольно неприятное.

Наверное, из-за этого я и передумал, хотя сейчас мне приятнее думать, что причина была в другом, а именно: когда я снова взглянул в окно, то увидал, что на том месте, где я оставил «Салли», её не было.

Выпроводив меня за ворота, Тодд вручил мне небольшой конверт.

— Мне велели отдать вам это, если вы появитесь.

Я прочёл письмо в кабине грузовика. Оно гласило:

18 ноября 1970 года

Уважаемый мистер Дэвис!

На состоявшемся сегодня заседании Совета директоров принято решение прекратить все Ваши отношения (кроме как акционера) с корпорацией, в соответствии с третьим параграфом Вашего контракта. Убедительно просим Вас не входить на территорию предприятия. Ваши личные вещи и бумаги Вы получите в целости.

Совет директоров благодарит Вас за службу и сожалеет о расхождении точек зрения на вопросы политики фирмы, повлекшем это решение.

Искренне Ваши,

Майлс Джентри,

председатель Совета директоров и старший менеджер;

исп. — Белла С. Даркин, секр. — казначей.

Я прочел письмо дважды, прежде чем сообразил, что у меня сроду не было никакого контракта, содержащего третий параграф (равно как и все прочие).

В тот же день посыльный привёз мне в мотель, где я держал чистые сорочки, пакет. В нем была моя шляпа, ручка, запасная логарифмическая линейка, куча книг и личных писем, а также ряд документов. Но чертежей «Универсальной Салли» там не было.

Некоторые документы были очень любопытные. Например, мой «контракт»: там, ясное дело, был третий параграф, по которому меня могли выгнать без предупреждения, с выходным пособием в размере трехмесячного заработка. Но седьмой параграф был ещё интереснее.

Согласно этому параграфу я обязуюсь в течение пяти лет не поступать на работу в конкурирующие фирмы, не испросив ранее согласия у прежнего нанимателя, платившего мне соответствующую «компенсацию» в случае увольнения. Иными словами, я могу возобновить работу в любое время; надо только прийти со шляпой в руке к Майлсу и Белле и попросить у них разрешения. Шляпу, видимо, мне вернули именно для этого.

Но пять долгих лет я не мог работать над бытовыми приборами без их разрешения. Проще, наверное, самому себе горло перерезать.

Были там и надлежащим образом оформленные копии актов передачи мною прав на все мои патенты фирме «Золушка Инк.» — на «Золушку», на «Чарли» и ещё на некоторые мелочи. «Универсальная Салли», конечно, запатентована ещё не была. (Это я так думал. Как было на самом деле, я узнал позже.)

Но я никогда не переуступал своих патентов. Я даже лицензий на них не оформлял: корпорация была моим детищем, и я не видел в этом срочности. Последними тремя документами были: сертификат на мои акции (кроме тех, что я подарил Белле); заверенный к оплате чек; и письмо, поясняющее каждую строку чека: зарплата, за вычетом накладных расходов; трёхмесячная зарплата как выходное пособие; компенсация за «седьмой параграф» и, наконец, надбавка в тысячу долларов «в знак признательности за особые заслуги» — последнее было очень мило с их стороны.