Дверь домой - [97]

По поводу же Ганса и Церкви было принято единогласное решение — долгогривых на Ветвь не пускать! Да, сейчас мы вообще не пускаем людей, но церковников не собираемся пускать и впредь — никаких. Христиане, мусульмане, буддисты, ламаисты[62] и прочие… просветлённые — табу.

Дело даже не в пресловутом «Гневе богов», не терпящих конкурентов — на Земле нет настоящих богов, только разжиревшие Сущности. Просто вся эта… братия неизбежно начнёт расшатывать обстановку, занимаясь миссионерством и прочим. А положение воронов — не только сплошные плюсы, но и минусы. К примеру — именно мы несём ответственность за эмигрантов и их поступки.

Эпилог

— Сложно было, да, — неторопливо рассказывает Рэйвен, — странноватые получились переговоры.

Молчит, задумавшись о чём-то, но не тороплю его — события произошли эпические — без всяких преувеличений. Начнём с того, что были проведены «Переговоры на высшем уровне» — впервые за несколько столетий в истории Иных. До этого наш допуск был до уровня зам. министра максимум — и это было делом принципиальным для власть имущих.

Сейчас же — не только президент и премьер, но и Те, кто Решает. Не все из них имели официальные посты и не все были в списке олигархов, но все — люди могущественные, хотя и скажем прямо — не обременённые моралью.

И вот с ними-то и велись переговоры — непростые. Непростые для обеих сторон — мы жёстко отстаивали позицию даже не равноправного, а старшего (!) партнёра в проекте; Те, кто Решает — пытались давить на нас, помня, что ещё не так давно мы были пусть и достаточно могущественной, но уязвимой общиной под их непосредственной властью. А точнее даже — под властью заместителей.

Психология? Ну да, а чего вы хотели? Логика, интеллект, знания… Но и психологию никто не отменял. Им — казалось унизительным даже разговаривать с нами на равных — не привыкли. Нам же… трудно было не сорваться и не начать разговаривать «через губу», ведь все преимущества сейчас у нас.

Да, работаем с эмигрантами и всё такое прочее, но по факту… По факту, наша Стая вполне самодостаточна, да и практически все Земные вороны уже на ветви. То есть политика помощи эмигрантам не то чтобы благотворительность… Но всё-таки основные свои задачи мы выполнили.

Уверенное положение на Ветви, десятки тысяч вассалов (пусть в большинстве своём достаточно условных), пресловутые порталы и прочее. Дальнейшая же работа с Землёй не то чтобы не нужна…, но скажем так — не критична. Родню и союзников вытащили, вассалами себя обеспечили; обеспечили научно-технической литературой в самом широком смысле слова, приборами… Да много чем.

То есть лишней торговля и сотрудничество не будет, но уровень материального благосостояния, безопасности и главное — перспектив, у нас уже намного выше, чем на Земле.

А вот у Тех, кто Решает — ситуация обратная — мы им нужны. Будет дальнейшее сотрудничество с нами, будет возможности стать Ключевыми Фигурами не в масштабах страны — причём уязвимыми для влияния извне (!), а Теми, кто Решает — но уже в планетарном масштабе.

— Мы оказались той самой соломинкой или «чудо-оружием» — на твой выбор, — усмехнулся Старейшина, — Земная магия и её возможности изучены давным-давно. Есть, конечно же, какие-то неизведанные области, но и там — мы хотя бы примерно знаем, чего можно ожидать.

Отпивает глоточек кофе, жмурясь блаженно — и продолжает:

— Ветвь же… Сам знаешь — насколько она другая. Сами принципы во многом отличаются. Пусть даже они в большинстве своём бестолковей, чем у нас! Но всё же… Да сколько новых дисциплин — в принципе нам неизвестным! Вот и получается, что в противостоянии Меча и Щита[63] все преимущества на нашей стороне.

Он замолк ненадолго, явно вспоминая переговоры.

— А там… Пока они найдут — что можно противопоставить нашим поставкам с Ветви — десятилетия могут пройти, если не века. Так что если бы Тузы не засунули глупые понты себе в…, - старейшина проглатывает окончание, косясь на маму. Боится? Не… Не с его «послужным списком», тут скорее «планирование семьи» намечается — она же всё-таки помолодела, а Рейвен у нас — одинокий ворон…

— В общем, встав перед выбором и поняв, что мы не шутим, они согласились на все наши условия, — с нескрываемой ноткой самодовольства сказал Старейшина.

— На все!?

Ещё более самодовольный кивок… Недоверие моё не случайно — многие условия мы выставляли исключительно для торга и то, что они согласились, говорит о многом. Ну например о том, что теперь мы официально равноправные партнёры вообще, а в данном проекте — старшие.

— Приятно, Мардук мне в печёнку, — довольно произношу я и растекаюсь по креслу. Рэйвен как-то по кошачьи фыркает и жмурится. Некоторое время мы сидим, наслаждаясь ПОБЕДОЙ (!), затем расходимся — дел у нас очень много.

Договор стал поворотным моментом для нас — он многое давал для экономики, производства, политического веса и той самой психологии. Вороны отныне становились не объектами, а субъектами политики[64], а это ой как много значило…

Вороны и союзники ходили ошарашенные — это ж теперь мы сами сможем решать — как нам жить! Учитывая наше влияния на дела Союза Городов в сочетании с подписанием Договора с Россией, перспективы открывались…