«Двенадцать шагов» - [65]

Мистер Килер кивает и открывает книгу, глядя на меня, поверх страниц.

- О чем закон расщепления признаков Менделя?

Да, я должна была догадаться, что он задаст трудные вопросы. К счастью, Дэйв потратил больше часа, объясняя мне все это. Я описываю опыты Менделя с горохом и как он обнаружил, что каждый отпрыск получает один ген от каждого родителя.

- Что такое аллельный ген?

- Что значит кодоминантный?

- Что значит гомозиготный?

- Что означает гетерозиготный?

Я отвечаю на каждый вопрос, не пропуская ни одной детали. Это легче, чем я думала.

Мистер Килер хмурится и снова листает учебник. Он хватает лист бумаги со стола мисс Детвейлер и толкает ко мне.

- Нарисуй решетку Пеннетта, как аллели веснушек будут распределены, если у вас оба родителя гетерозиготны.

Я скрещиваю руки на груди и качаю головой.

- Вы должны задать только пять вопросов. Это получается шестой.

- Нет, - он снова пихает бумагу мне. - Определение было частью одного вопроса. Я только задал два. Но если это становится слишком трудно для вас, вы можете признать, что вы списывали.

Я хватаю бумагу у него и беру карандаш со стола мисс Детвейлер.

- Вы – полный обманщик, мистер Килер, но да ладно, - бормочу я.

Рисую таблицу, что он попросил, хотя он не дал мне всей информации, которую мне нужно.

К счастью, я помню, что признак веснушек – доминантный, а без веснушек – рецессивный, спасибо Дэйву, который дразнил меня, что на моем лице полно веснушек, когда помогал мне с учебой. Я подняла бумагу, на всеобщее обозрение и с улыбкой на мистера Килера.

- Вы получите шанс на одну четвертую получить ребенка гомозиготного с веснушками, шанс на одну четвертую ребенка гомозиготного без веснушек, шанс на две четверти для ребенка, который является гетерозиготным, как и родители. И если вам интересно, все эти гетерозиготные люди получат веснушек больше, чем смогут унести в руках, - я кидаю бумагу обратно ему.

- И это получается шесть вопросов, не так ли? - спрашивает мама. - Вопрос о сегрегации, четыре разных определения, и эта схема.

- Да, я считаю, что вы правы, миссис Андерсен, - говорит мисс Детвейлер. - И я думаю, мы видели достаточно. Мистер Килер, вы должны мисс Андерсен извинения.

Он кашляет и шипит.

- Определения все вложены в один вопрос. У меня все еще два.

Мисс Детвейлер хмурится.

- Нет, я считаю, у нас есть достаточные доказательства того, что мисс Андерсен заслужила свою оценку. И возможно, нам следует обсудить о проявлении взаимного уважения к нашим ученикам, после того, как мисс Андерсен возвратится в класс.

Мама усмехается и идет через комнату, чтобы обнять меня.

- Ты хорошо справилась, - говорит она. - Я знала, что моя дочь никогда бы не списала.

Точно. И она совершенно не пыталась бросить меня под автобус, своим «Я не помню, чтобы биология была такая забавная». Но я улыбаюсь, киваю и обнимаю ее в ответ. Я все еще нуждаюсь в ней на моей стороне, если планирую продолжить играть в Золушке.

Мисс Детвейлер пожимает мою руку.

- Молодец, Энди. Я бы сказала, что твои занятия прошли достаточно успешно, - она смотрит на маму. - Похоже, что Алаина не единственная гениальная дочь, миссис Андерсен.

Миссис Гарднер ласково сжимает мою руку.

- Кажется, у меня есть другой ученик, который ждет, чтобы поговорить со мной, - говорит она, - так что если я больше не нужна здесь!?

Мисс Детвейлер кивает, и миссис Гарднер уходит.

Мистер Килер хлопает учебником, закрывая его, и бросает его на стул.

- Если мои тесты так просты, мисс Андерсен, отныне я ожидаю увидеть у вас сто процентов на каждый тест и экзамен.

- Рассчитывайте на это, - я сую книгу в рюкзак и поворачиваюсь к мисс Детвейлер.

- Теперь я могу вернуться в класс?

Шаг Девять:

Мы решаем, что список, который мы сделали из восьми шагов – это слишком долго, и мы даем себе разрешение пропустить этот шаг.

Шаг Десять:

Мы продолжаем принимать как личное оскорбление, когда кто-то сравнивает нас с нашими прекрасными сестрами и братьями. Это может быть не разумный шаг, но «Эй, по крайней мере, мы честны друг с другом!» 

Глава 30

Я смотрю через занавеску на толпу, заполняющую зал. Помещение забито, но я даже и близко не нервничаю. Бабочки в моем животе порхают с предвкушением, но не страхом. Я отворачиваюсь от занавеса, чтобы посмотреть на моих коллег-актеров, спешащих за кулисами. Миллион вещей, прошли плохо на нашей последней вчерашней генеральной репетиции, но Джарод говорит, что это правило – плохая репетиция приводит к хорошему выступлению. Это совершенно не имеет смысла, но у него было больше ночей с премьерами, чем у меня, и я ему верю.

Мы собираемся раскачать здесь все.

Гаснет свет, и Сара занимает свое место, в центре, для первой сцены. Когда занавес поднимается, и точечные светильники подчеркивают мир, который создали Дэйв и остальная часть техперсонала, я перестаю быть собой и становлюсь Арикой, сексуальной сводной сестрой Золушки, у которой реально есть шанс с принцем.

Джарод сжимает мою руку и улыбается мне, когда проходит мимо, чтобы встретить бедную беспризорную Золушку, как усталый путник, ищущий глоток воды. Бабочки в моем животе начинают хлопать как сумасшедшие, когда он прикасается ко мне, а потом они умирают в бурлящем, клокочущем огне, когда я смотрю, как мой принц флиртует с милой, невинной Золушкой в саду. Даже одетая в лохмотья и с помощью косметики с размазанной грязью по щекам, Сара красивее, чем я. Я понимаю, почему сестры Золушки так относились к ней. Это отстой, быть незаметной и игнорируемой, в то время как все на планете практически боготворят твою сестру.