Двенадцать - [21]
Рушник приветливо поднялся мне навстречу. Мы выпили с ним кофе. Очень долго Николай Игоревич исходил любовью и комплиментами в сторону Лёвы.
— Добрейший человек, нежнейший, а какой чуткий руководитель! Трудиться рядом с ним — невероятное счастье! Вот вы спросите, Наташенька, — ничего, что я так вас называю? — спросите, кто сделал журнал, кто вскормил всех этих людей? Я отвечу — Лев Петрович! Вот отсюда практически (он показал куда-то на пол. Что это значило?). На моих глазах, из ничего… Умнейший человек, умнейший, а какой прекрасный руководитель, чуткий, заботливый, внимательный…
— Да никакой он не внимательный, — равнодушно оборвала я словесный поток Рушника. — Он холодный, чёрствый, эгоистичный, бесчувственный работоголик. И к подчинённым относится, как плейер к батарейкам. Ему плевать, какие там батарейки, как они себя чувствуют, что они хотят слушать. Его интересует, насколько их хватит и как продлить их полезный срок. И куда выбросить, когда износятся…
Рушник внимательно смотрел себе под ноги и шевелил ноздрями.
— А вы, Николай Игоревич, совершенно зря так усердствуете. Во всём должна быть мера, в том числе и в лизании начальства. Иначе вы добиваетесь обратного эффекта (Рушник грустно кивал лысой головой)…
— Вы меня простите, Николай Игоревич… Я в последнее время стала грубой, слишком много испытаний… Но вы мне неприятны до одури…
— Вы абсолютно правы, Наташенька! — Рушник поднял голову, и я неожиданно обнаружила новые интонации в его лице. Глаза сузились, взгляд заострился, зубы сжались, скулы зашевелились, кожа побледнела. — Вы абсолютно правы. Он черствый, холодный, равнодушный, жестокий тиран… Но (обратная метаморфоза, я снова наблюдаю ласковую мордочку редакционного ангела) это не делает его менее гениальным и ответственным работником… Я надеюсь, Наташенька, это между нами останется, правда? Я имею в виду мое… красноречие…
— Да вы не сказали ничего такого, Николай Игоревич! — я устало поставила пустую чашку на ручку кресла. Какой тоскливый человек!
— Но… Я назвал его жестоким тираном!
— Ну и что, ну назвали? Он ведь действительно тиран!
— Я этого не утверждал!
— Утверждали!
— Нет, не утверждал! — хорёк Рушник пригнулся к столу и покрылся красными пятнами. Мне стало смешно до зубной боли.
— Утверждали!
— То есть вы не гарантируете мне спокойствие?
— Помилуйте, Николай Игоревич, как я могу гарантировать вам спокойствие, когда кругом такое творится… Убивают, жгут, обманывают… Сейчас даже психотерапевты спокойствия не гарантируют! — я перевернула чашечку на блюдце. Мне не хотелось пугать этого червеобразного. Но и пропалывать мысль мне тоже не хотелось. Настроение не то.
— В таком случае… — Рушник вдруг деловито закопался в бумагах на столе и добавил в голос торжественные ноты. — В таком случае я тоже не могу гарантировать вам спокойствие!
— Что вы хотите этим сказать, Николай Игоревич? — я снова удивилась непостоянству состояния Рушника.
— Я располагаю информацией, что вы продавали материалы об убийстве «Вечерней газете»!
Опа! В принципе, ничего ужасного в том, что Лёва узнает о моей журналистской неверности, нет. Но всё же… Чертовски неприятно! И откуда этот шакал узнал? Макс донёс? Супермодель Инга Васильевна?
— Вот так-то, Наташенька, — Рушник с радостью унюхал моё смятение. — Так-то, красавица… Ваше будущее в моих руках!
— Ну, это громко сказано, — попыталась я отшутиться. Но чувства юмора у Николая Игоревича не было, а чувство погрызть приближённое к начальнику горло существовало, судя по всему, давно. Он нервно постанывал, блестел лысиной и не скрывал счастливых глаз…
— Шакал вы, Николай Игоревич, — неожиданно сказала я и перевернула чашку обратно. Если верить кофейной гуще, меня ожидают неприятности. — Даже более того… Хорёк!
— А ты — шлюха, — произнёс незнакомый мне голос.
Я вздрогнула, подняла голову. В комнате не было никого, кроме нас. Судя по стремительно опустившейся голове Рушника, автором высказывания был именно он. Только какой-то внутренний Рушник, его второе я, мрачное и безумное.
— Ну и хватит о пустом, — мне снова улыбались нежные розовые глазки Николая Игоревича. — Давайте, Наташенька, поговорим о нашем с вами задании. Сегодня мы обязаны сделать замечательный материал. Замечательный! И он у нас обязательно получится — с нашими талантами и с вашей красотой… Не в моих правилах говорить комплименты замужним женщинам… Но ух! Не будь Льва Петровича, мы бы с вами, Наташенька, так порезвились!
Глава 9
На интервью мы ехали весёлой компанией в составе Макса, меня, фотографа Метрина, Рушника и члена редакционной коллегии Пиотровской. Вероника Витольдовна Пиотровская, заслуженный работник журнала, почётная женщина и всё такое, уселась на переднее сиденье и всю дорогу низким голосом рассказывала интересные истории из своего великого журналистского прошлого. При этом без остановки курила и томно требовала от Макса ехать аккуратнее и тормозить плавно. Тощий фотограф Коля Метрин всю дорогу индифферентно жевал непонятно что и молчал. А Рушник громко восхищался Пиотровской, поддакивал и задавал уточняющие вопросы. И в то же время жаркой ладошкой гладил мой зад. Я отбивалась молча и незаметно, ненавидя жизнь и не смея придушить этого гада прямо в салоне. Чего я боялась? Да любое разоблачение было лучше этих крысиных ласк! Однако время, когда нужно было сразу дать по морде, я в спешке упустила, а сейчас просто мордобитием проблема не решалась.
Роман «Идиотки» — попытка реконструировать недавнее прошлое и осмыслить настоящее методом «жизнеописания» трех подружек-минчанок. Двадцатилетний срез времени — с 1985 по 2005 год — позволяет не только рассмотреть историю каждой, но и вспомнить, что происходило в мире и в Минске в этот же период.
У тридцатилетней Евгении Ким — последняя неделя беременности и старой жизни. В старой жизни было много разочарований и обид, потеря любимого человека и работы. Евгения готовится растить ребенка одна. Кажется, разочарованы в жизни и все женщины вокруг: они постоянно жалуются на мир, ревнуют своих мужчин и ужасно жалеют себя. И нет конца-края вечной женской обиде. Но за всеми этими слезами — сильные характеры, и живучесть, и великодушие, и нежность. А главное — огромная любовь ко всему, что так ругаемо. А изматывающий страх перед родами все равно сменяется счастливым ожиданием сладкой минуты, когда на свет появится Главный Человек Всей Жизни.
Не может быть, чтобы в XXI веке светская жизнь ограничивалась кафетериями! Молодые люди везде построены из одинаковых гормонов и амбиций! Но может ли быть яркая жизнь в «тихом центре» тихого города, и состоит ли смысл жизни в гламуре «такого особого качества»? И при всем этом не стоит сомневаться, что искренние чувства и бескорыстная помощь возможны…
Гибнет в огне старая женщина, незадолго перед тем продавшая свою землю подставной фирме. Квиллер пытается найти концы, а Коко слушает птиц, поёт для них и между делом подбрасывает хозяину подсказки…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В простом синем ботинке нет ничего зловещего. Но вот если он всякий раз появляется то под подушкой отравленной девушки, то перед глазами другой потенциальной жертвы – тут и до инфаркта недалеко. С летальным исходом. На это и рассчитывали те, кто положил глаз на наследство богатой старухи Агафьи Эдуардовны, владелицы нудистского клуба. Но люди, которые решились укокошить старушку, еще плохо знали монументальную женщину Клавдию Распузон! Именно она взялась за расследование этого пляжного дельца, перво-наперво толкнув собственного мужа Акакия на путь порока – устроив его работать в клуб нудистов…
Когда интеллигентные люди впервые пытаются заняться преступным бизнесом, это для них, как правило, кончается очень скверно: их или сажают в тюрьму, или убивают. Так думала частный детектив Татьяна Иванова, обнаружив труп сотрудника галереи. Что подвигло Петечку совершить кражу с выставки ценной статуэтки, изображающей древнегреческую музу, — это еще предстоит ей выяснить. А сейчас Таня была уверена в одном: вряд ли Петечка похитил уникальную «Талию», чтобы поставить ее у себя дома на комоде. Наверняка этустатуэтку ему заказали.
Если бы частный детектив Татьяна Иванова не знала, что настоящий киллер никогда не возьмется сразу за два дела, то была бы почти уверена, что между убийством известного в городе банкира и угрозой покушения на ее клиента есть какая-то связь. Однако за смертью банкира последовала череда убийств крупных бизнесменов, напрямую связанных с ее клиентом — талантливым программистом-хакером. И чтобы спасти клиента, Татьяне приходится поверить в невозможное…
«Меня нанял покойник», — такой вывод сделала частный детектив Татьяна Иванова, прочитав письмо, подброшенное под дверь. Действительно, предприниматель Эрнст Губер был уже мертв, когда его адвокат сообщил ей некоторые дополнительные детали будущего дела и условия получения гонорара. Первые шаги расследования привели Татьяну к странному выводу: орудием убийства стало обычное рабочее кресло, заряженное смертельной дозой радиации. Итак, кресло — исполнитель убийства. Кто же заказчик?
Когда-то он был следователем. Хорошим следователем.Слишком хорошим, чтобы не нажить себе врагов.Теперь он — частный детектив Человек, который пытается забыть свое прошлое Но иногда прошлое возвращается…Возвращается — когда гибнет в тюремной больнице при загадочных обстоятельствах его старинный враг, а затем одного за другим убивают двух музыкантов И именно он начинает расследование обстоятельств их гибели.
Следователь прокуратуры Петровский убивает бандита Курлова. И сам же вынужден расследовать это дело. Но ситуация осложняется тем, что и Петровский, и Курлов когда-то вместе работали в проводимой ФСБ программе «Чистые руки»; в прокуратуре знают, что Петровский – внедренный к ним офицер ФСБ и любая оплошность Петровского может стать для него роковой…
Это может случиться с каждым. Сегодня у тебя есть все: богатый муж, дом полная чаша, подруги, с которыми ты часами болтаешь по телефону. А в свободное от этого время-магазины, салон красоты, фитнес, бассейн.А завтра… Ты набираешь его номер и слышишь: «Абонент не отвечает. Попробуйте позвонить позднее…» Позднее — когда? Муж исчез, деньги и кредитные карточки исчезли вместе с ним. Загородный особняк по документам принадлежит чужим людям, а в квартире ты даже не прописана. Убит? Сбежал к любовнице? Сначала кажется, что это конец света.
Убита дочь известного эстрадного певца, пятнадцатилетняя Женя Качалова. Что это – месть? Деньги? Конкуренция? Или спасение ангела, как считает сам убийца?Поисками маньяка-философа занимаются следователь Соловьев и его бывшая одноклассница – судебный психиатр доктор Филиппова.