Две жены господина Н. - [49]
Прибывшие из Демьянова Василий и Дуся отмыли и оттерли остоженский особнячок до полного блеска и быстро наладили в нем хозяйство. Кладовка наполнилась припасами — горшочками с медом, соленьями, вареньями, подвешенными на крюках копчеными окороками. На столах появились крахмальные скатерти, кружевные шторы приобрели девственную белизну.
Утром хозяину подавался ароматный кофе в мельхиоровом кофейнике, вечером — блестящий самовар, увенчанный фарфоровым чайничком с крепкой заваркой… Василий не считал за труд встать пораньше и сбегать к Пречистенским воротам в одну из разбросанных по Москве филипповских булочных, славящихся своей выпечкой, чтобы подать к утреннему столу знаменитых саек или расстегаев. Дуся взяла на себя обязанности шеф-повара, позволяя Васе делать только то, что не требовало высокой кулинарной квалификации, как, например, очистка и нарезка луковиц для супа. Вкус подаваемых к обеду блюд сразу изменился, это была уже не та незатейливая Васькина стряпня, к которой Колычев привык в Демьянове… Когда новоиспеченные супруги вместе возились на кухне, оттуда доносился такой дружный смех, что Дмитрий невольно завидовал…
Впрочем, он почти не бывал дома с утра до позднего вечера. Служба в Москве была совсем иного рода, чем в тихом богобоязненном Демьянове, где серьезные преступления случались не то что не каждый день, но и не каждый год. В Москве же происшествий и преступлений было много, гораздо больше, чем хотелось судебному следователю…
Казалось бы, здесь за преступниками присматривает целая куча народу — служащие и департамента полиции, и сыскного отделения, и охранного, и подразделения отдельного корпуса жандармов, и жандармские полицейские управления… Но у судебных следователей работы было невпроворот. Приходилось вести одновременно несколько уголовных дел, и с непривычки Дмитрий Степанович сильно уставал.
Да и как насмотришься на трупы, начитаешься протоколов из уголовных дел да побеседуешь с одним-другим убийцей, жизнь кажется настолько безрадостной, что в пору уходить от мира и искать покоя где-нибудь в таежном скиту подальше от людей с их страстями… Не было сил наслаждаться прелестями большого города с его театрами, богатыми книжными лавками, французскими ресторанами и легкомысленными, жаждущими развлечений женщинами.
Дмитрий возвращался домой, ужинал, брал книгу и от усталости засыпал над ее страницами, чтобы утром, проснувшись, проглотить чашку кофе и снова мчаться на службу, осматривать новые трупы, писать протоколы новых допросов… А если на минуту задумаешься и очнешься от этого безумного бега по кругу, перед глазами плывет демьяновское кладбище и холмик над свежей могилой…
Только одно место было доступно для частых посещений по причине близкого соседства — Зачатьевский монастырь. Только здесь Дмитрий и мог успокоить ноющие душевные раны…
Колычев отправился в монастырь сразу же по переезде на Остоженку, и едва он успел, перекрестившись, пройти сквозь надвратную церковь, как к нему подвернулся какой-то добродушный старичок в черной скуфейке, не то дьячок, не то пономарь, и предложил все здесь показать.
Колычев щедро заплатил словоохотливому старичку, чтобы отблагодарить его за неожиданную экскурсию, и отстоял в монастыре обедню.
Глава 3
Николай Татаринов скорее всего не понимал, что над его головой сгущаются тучи. Он безмятежно гулял по Женеве, наслаждался погожими осенними деньками, заходил в гости к старым знакомым.
Центральный комитет партии эсеров, почти в полном составе перебазировавшийся сюда из неспокойной России, держал до поры свои подозрения в тайне. Члены партии охотно принимали Татаринова в своих домах. Особенно часто Николай бывал у Бориса Савина, не просто знакомого, не просто соратника, а близкого приятеля и земляка — оба они были из Варшавы.
Савин, уже полностью уверившийся в виновности Николая и только ожидавший хоть каких-то серьезных улик, чтобы свести с ним счеты, полагал, что ведет ловкую политическую игру. Это было непросто — любезно принимать человека в своем доме, чувствуя, как внутри клокочет ненависть, вести с ним беседы, контролируя каждое свое слово, да что слово — интонацию, возглас, вздох, и делать при этом все, чтобы собеседник не догадался, как много от него скрывают…
Савин теперь стал иначе оценивать поведение Татаринова, ему все время казалось, что Николай что-то выведывает и разнюхивает, что в каждом его слове, а тем более в вопросе скрывается двойной смысл. Спрашивает о родных — понятно, хочет узнать, не вовлечен ли кто из них в революционные дела; задает между делом вопросы о боевой организации — так-так, получил задание в департаменте полиции…
Все это было невыносимо тяжело, все-таки старые друзья, но зато жизнь Бориса вновь наполнилась смыслом и волшебным ароматом борьбы, опасности, риска. Подозрения эсеров грозили Николаю самыми страшными последствиями, предательства партия не прощала. Значит, Татаринов должен скоро погибнуть… Игра с чужими жизнями была необходима Борису как наркотик, иначе собственная жизнь казалась неизбывно скучной.
«Погоди, голубчик Коленька, я тебя переиграю, — думал Савин. — Полагаешь, что ты самый умный? Что твоя линия ведется безупречно? Не обольщайся!»
Нет, это был не сон и не бред… В комнате Марты действительно стояла женщина в черном, в шляпе с вуалью. Было темно, но девушка ее узнала. В день смерти бабушки дама в черном приходила к ним в варшавский дом. Марта была уверена, что именно эта женщина тогда принесла несчастье. И вот теперь уже в Петербурге, появившись ночью в спальне Марты, она передала привет от бабушки и расхохоталась жутким, замогильным смехом. Марта упала в глубокий обморок… «Расстройство нервов» — так отреагировали на рассказ девушки о случившемся ее домашние.
С того самого дня, как огласили завещание графини Терской, стали происходить необъяснимые трагические события. Сначала сгорел при пожаре управляющий. Потом исчез дворник, всю жизнь прослуживший в доме. Затем компаньонка графини упала с лестницы и свернула себе шею. И вот теперь горничная и кухарка, последовавшие после смерти графини за ее внучкой в имение Терских, оказались отравленными. Слишком много несчастий за короткий срок! Неужели старушка с того света призывает к себе своих преданных слуг?.. Елена Ростовцева, подруга Маруси — внучки графини, уверена, что разгадка всех этих страшных событий находится в Москве.
Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
1537 год, Англия. Полным ходом идет планомерное уничтожение монастырей, объявленных рассадниками порока и измены. Однако события в монастыре маленького городка Скарнси развиваются отнюдь не по сценарию, написанному главным городка Томасом Кромвелем. Его эмиссар зверски убит, обезглавленное тело найдено в луже крови неподалеку от оскверненного алтаря. Кто это сделал? Колдуны, приверженцы черной магии? Или контрабандисты? Или сами монахи? Расследовать убийство поручено Мэтью Шардлейку, горбуну, чей ум способен распутывать самые сложные преступления.
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.
1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ — агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии.
НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.