Две жены для Святослава - [31]
Прияна взяла у отрока наполненный пивом рог и подошла к Городиславу. Хотела пошутить насчет его нарядности, но смолчала, смущенная его слишком уж пристальным взглядом. Он так смотрел, будто ждал от нее каких-то очень важных для него слов. Но что она могла ему сказать?
Князь возложил на очаг угощения для Велеса, сохранившего купцов в долгом опасном пути, братину пустили по кругу, потом принялись за лосятину. Вымоченную ночь в уксусе с травами, ее приготовили в разных видах: и в похлебке с луком и пшеном, и тушеную с репой и морковью, и обжаренную – для тех, у кого зубы помоложе и покрепче. Подавали рыбу, кашу, жареную птицу, моченую бруснику, соленые грибы. Поговорили о вятичах и хазарах, что сидели в низовьях Дона в своих каменных крепостях и принимали там торговых гостей. Но дальше – и не думай. В те заморские края, где кунья шкурка стоит не одну бусину, а три, или за девку-полонянку порой дают столько серебра, сколько она сама весит, славянам ходу не было.
– Да неужто мы бы не съездили? – в который уже раз возмущался Миродар, поддержанный кивками и гулом сотоварищей. – Мы народ не робкий, а за море сходили бы! Против того, что нынче привезли – добыли бы втрое! А выкуси – земли хазарские, пути хазарские, и прибыток весь им.
– Ну что делать, землю-то не переделаешь! – качали головой старики. – Уж коли пути за то море через хазар Велес проложил…
– На то Перун есть, чтобы свои пути через чужие земли прокладывать! – крикнул Селята, бывший вилькай, а теперь один из старших гридней в княжьей дружине.
– Вот тут про одних таких речь ведут. – Станибор кивнул Богуславу. – Не слышал ли кто-нибудь про русинов, свеев или кто они там, что на устье Двины сидят и двинскую голядь воюют? Остров Холм, или как ты сказал, Богуша?
– Я слышал про этих людей! – подал голос Кольбен. Он происходил из свеев, но давно жил в Ладоге и был человеком тамошнего воеводы Ингоря-младшего. – Только еще прошлым летом, когда ездил в Бьёрко. Это Эйрик конунг, сын старого Бьёрна. После отца они остались наследниками вдвоем с Олавом, старшим братом. Олав забрал в руки все дела, а Эйрику осталось искать себе славы на море. Я слышал, иные льстецы на пирах уже награждают его прозвищем Победоносный! – Купец раскинул руки, в одной держа кубок, и напыжился, двигая плечами и передразнивая горделивых вождей.
– И чего же он хочет? – спросил Городислав, который один не засмеялся.
В Полоцке торговые гости с Полуночного моря не бывали никогда, поэтому впервые за несколько лет полочане слышали хоть и короткий, но ясный рассказ вместо смутных слухов, по капле сочившихся из земель двинской голяди.
– Надо думать, хочет он завоевать земли по Двине и брать дань с тамоших жителей. И если звон оружия докатился уже до Полоцка – значит, Один своим глазом посматривает на Эйрика благосклонно.
За столами снова засмеялись.
– Да вы что смеетесь! – Княгиня Прибыслава вдруг заволновалась и положила назад на блюдо кусок курицы. – Если до Полоцка… там и до нас уже дорога… не прямая, зато наезженная. А пока до Киева или Ингвара ладожского весть дойдет, пока они там снарядятся, пока дойдут – от нас и угля не останется!
– Мудрая женщина ты, княгиня! – одобрительно воскликнул Богуслав и встал. В цветном кафтане с узорной шелковой отделкой, со стоящими вокруг головы пышными полуседыми кудрями он легко притягивал все взоры. – Сразу видишь, в чем беда! Но где беда, там и спасение. Вот ты говоришь: дорога не пряма, да наезжена. Мы, двинские кривичи, да вы, днепровские – одного пращура внуки, одного корня ростки, одного ствола ветки. И язык, и обычай, и боги у нас одни. Князь Всесвят желает братский союз с вами утвердить, чтобы мы, как пращуры наши, были всегда заедино. И коли так случится, что та русь из заморья до наших земель дойдет – вы нам поможете отбиться, а мы вас от беды своей грудью прикроем.
Люди негромко загудели. Все давно привыкли к мысли, что со всех сторон землю смолян ограждают владения Олеговых наследников-русов. Опасность, на которую им внезапно открыли глаза, показалась нова, а потому особенно грозна.
– Известное дело: коли враг идет, лучше его на чужой земле встречать, чем на свою допустить, – сказал боярин Краян, и Богуслав живо поклонился ему, всем видом выражая почтение к столь умному человеку.
– А чем врага встречать, есть у вас? – Станибор задумчиво посмотрел на полоцкого боярина. Какой-то определенный ответ найти так быстро он не мог. – Ты же вроде говорил, у вас и укреплений толком нет, один вал, и тот старый.
– Вал наш последний раз еще старый Всесвят подновлял, дед нашего Всесвята. Князь уже решил: нынешним летом людей собирать, вал поднимать, частокол укреплять. Да ведь валы без воев не спасают.
– А сколько людей можете выставить? – спросил Краян.
– Что у вас с оружием? – подхватил его сват Подмога.
Ничего утешительного по этой части Богуслав поведать не мог. Полоцкая земля была невелика, обходилась своим железом и своими кузнецами. Она отбивалась от единичных наскоков воинственных голядских вождей – в основном молодежи, кому хотелось делом подкрепить свое право на «браслет воина», – но набег многочисленной, хорошо вооруженной варяжской дружины отразить едва ли смогла бы.
Если ты сын бога Велеса и вдобавок оборотень, вряд ли твое место — среди простых смертных. И пусть никакое оружие, даже волшебное копье, не в силах убить тебя, обязательно найдется смельчак, который усомнится в этом. И тогда твоя судьба превратится в один бесконечный поединок — за право жить с людьми, а не с духами иных миров или с волками глухих чащоб; за право быть своим у своих; за право дарить любовь и быть любимым. И минует немалый срок, и будет пройден длинный путь, прежде чем род человеческий примет тебя таким, какой ты есть…
Женившись на знатной болгарыне, князь Ингвар приобрел не только влиятельную родню, но и претендентов на русские земли. Оскорбленная предательством, княгиня Ольга ушла из Киева, не желая делить мужа с другой женой и… тем самым поставила Русь под угрозу распада. Мучимая желанием избавиться от соперницы и сохранить владения, Ольга вынуждена решить для себя и другой вопрос: стоит ли сдерживать давно скрываемое влечение к побратиму мужа?..
Она росла вдали от Киева, в глухом уголке, где юных девушек по-прежнему отдавали князю-медведю, а судьбой их распоряжалась старуха-ведунья, чья избушка стояла на границе мира живых и мертвых. Племянница Олега Вещего, покорившего богатый Цареград, она была завидной невестой, а потому ее рукой планировали распорядиться в политических целях. Но характером и упрямством девушка пошла в дядю и все решила по-своему. Еще немного, и имя Ольги сделается известно не только по всем славянским землям, но и далеко за их пределами.
Северная Русь, конец Х века. Однажды на торгу Загляда, дочь купца, увидела Снэульва и полюбила его. Чтобы найти средства для женитьбы, он отправился за море. Но обратно юноша возвратился в рядах вражеской дружины, с мечом в руке, в числе тех, кто явился разорять, убивать и брать в полон. Казалось бы, не суждено Загляде найти счастье с человеком, пришедшим на ее родину как враг. Тем более что и Вышеслав Владимирович, молодой новгородский князь, неравнодушен к красавице, да и Тойво, сын знатного чудского рода, не прочь взять в жены богатую наследницу…
Каждая книга Елизаветы Дворецкой – это захватывающее приключение, мир Древней Руси, в который попадаешь прямо со страниц романа. Ее герои вызывают невольное уважение, их поступки заставляют переживать и радоваться, а их судьбы волнуют так, что невозможно оторваться, не дочитав до конца. Весной 914 года объединенное войско русских земель возвращается из похода на Хазарское море и везет немалую добычу. Нарушив договор, конница хакан-бека нападет на них на стоянке близ Итиля, чем вынуждает в жестоких сражениях защищать свою добычу и саму жизнь.
Бывает, что двое могущественных врагов – это лучше, чем один. Если они приходят одновременно и не ладят между собой. Оставив за спиной сгоревший дом и простившись с прежней жизнью, Хагир из рода Лейрингов пытается собрать войско, чтобы вернуть родной земле свободу и величие. Простой воин отправляется в дальний путь, чтобы спасти плененного конунга, еще не подозревая, что приведет в свое племя нового вождя. В походе он встречает Бергвида, законного наследника власти над страной. Но выйдет ли достойный правитель из человека, который вырос в рабстве и всю жизнь копил в сердце злобу на весь мир?
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Киевский воевода Мистина, заключая ряд с плеснецким князем Етоном, был уверен, что тот оставит земли в наследство сыну княгини Ольги, подрастающему Святославу. Таков уговор! Однако лукавый старик, которому верховный бог Один дал три срока человеческой жизни, решил обхитрить злую судьбу, так и не даровавшую ему собственных детей. Взяв на воспитание лесного найденыша, Етон сделал его своим тайным орудием. Вот только старый князь не сумел просчитать всех последствий… И теперь не только соперникам, но и ему самому и юной его красавице-жене, ходящей по краю смерти, предстоит пройти немало будоражащих испытаний…
Предслава, племянница Вещего Олега, происходит из рода женщин, веками приносимых в жертву змею, повелителю великого Волхва. Однако ныне нравы смягчились и ничто не угрожает жизни молодой красивой княгини, вот только тревожат ее странные сны, а нежданно вернувшийся поздней ночью из военного похода муж кажется странным и чужим… «Это змей! К нашей княгине летает змей!» – шепчутся вокруг. И молодой воин Воята, прибывший в земли древлян, клянется защитить Предславу во что бы то ни стало.
Не прошло и года с тех пор, как княгиня Эльга и князь Ингвар заняли киевский стол. Благодаря согласию с королевой Сванхейд, матерью Ингвара, их владения теперь простираются до самого Хольмгарда, и в их руках весь Путь Серебра. Но мало власть получить, ее важно еще удержать. И потому молодой правительнице ежесекундно приходится помнить о том, что возникшая страсть между ней и побратимом мужа, Мистиной, может не только навлечь позор на род Вещего, к которому она принадлежит, но и привести к гибели недавно объединенную державу.