Две тысячи лет до нашей эры - [108]

Уже давно считается, что Исход – исторический факт. Хотя единственное письменное упоминание о нем – Ветхий Завет, как известно, написанный на шесть веков позже. Очень подробный, обстоятельный рассказ о нем, приведенный в Пятикнижии и Книге Иисуса, настолько точно совпадает с археологическими свидетельствами, что, судя по всему, нет оснований сомневаться, что покорение Палестины древними евреями произошло действительно так. Единственное, что может считаться спорным, – это дата. Вероятнее всего, Сети I был фараоном, который «не знал Иосифа», а его сын Рамзес II отпустил людей Моисея. (Более ранние и поздние даты, связанные с именами Эхнатона и Хоремхеба или Рамзеса II и Меренпта, противоречат археологическим свидетельствам уничтожения таких городов, как Иерихон и Лахиш.) Таким образом, основные события образования Палестины могут быть датированы с высокой вероятностью в пределах тридцати лет. В данной книге для придания большей достоверности рассказу было необходимо указать более точные даты. Надеюсь, читатель понимает, что это лишь догадки.

Глава 2 Разграбление Трои 1230–1160 гг. до н. э

Два мальчика выросли вместе в Микенах. Агамемнон был старше на пару лет и всегда вел себя несколько покровительственно по отношению к своему светловолосому младшему брату. Менелай не возражал и с радостью принимал лидерство брата в играх и тренировках с оружием, хотя, достигнув десятилетнего возраста, он нередко оказывался победителем, бегая с братом наперегонки, да и копье он мог метнуть намного точнее, правда, не так далеко, как его более крепкий старший брат.

Братья были оставлены на попечении женщин и стариков, поскольку их отец Атрей по большей части находился за пределами Греции – или плавал на одном из длинных судов, или воевал. Одно из первых детских воспоминаний Менелая связано именно с возвращением отца. Это было в начале зимы. Мальчику вот-вот должно было исполниться пять лет. Его поднял и посадил на колени величественный бородатый гигант – Менелай только потом понял, что это его отец, а Агамемнон, серьезный и даже немного торжественный, молча стоял рядом. Дети внимательно слушали рассказ отца о путешествии, продлившемся три года. Это был не короткий набег, нет, это было крупномасштабное нападение на египетское побережье, организованное их родичами, царями Ливии. Оттуда и прибыло большинство бойцов. Но, когда разнеслись слухи о планируемой кампании, добровольцы стали собираться отовсюду. Кроме Атрея и ахейцев, там были этруски и филистимляне, сикулы и жители Сардинии. В общем, к дельте Нила по суше и по морю двинулось большое войско. Оно захватило несколько городов и богатую добычу, прежде чем Меренпта, египетский фараон, сумел собрать армию и организовать отпор. Конечно, было глупо встречаться с профессиональной армией, такой как египетская, в открытом бою, сказал Атрей, но царь Ливии был слишком самонадеянным и заплатил за это высокую цену. Он лишился своей армии – и даже украшенного перьями шлема – и едва спасся сам. Пираты – вернее, то, что от них осталось, – убрались восвояси на своих кораблях, куда уже была погружена их доля добычи. Прошел слух, что много возможностей для наемников, как уже не раз бывало раньше, открывается на побережье Леванта. Несколько лет назад группа племен жителей пустыни спустилась с гор и захватила прибрежную равнину и портовые города юга Ханаана. Говорили, что правители северной части Ханаана и беженцы с юга собирают силы, чтобы вернуть утраченные провинции.

Это оказалось правдой, и было проведено несколько коротких, но в высшей степени удовлетворительных операций против еврейских горцев, которые не знали, как следует организовать защиту приморского города, и которые не смогли сбежать на галерах, чтобы спасти свою жизнь. Поэтому ханааниты вернули обратно изрядный участок побережья с городами Аскалон и Газа. Правда, надо сказать, что египетский фараон Меренпта поспешил воспользоваться ситуацией и отправил на побережье армию, дабы укрепить свое господство и над евреями, и над ханаанитами – в сущности, он не видел между ними разницы. Но он удовлетворился формальной данью и увел свои войска обратно.

Примерно в этот момент Атрей забрал свою плату и долю добычи и отплыл домой вместе с другими пиратами. Но филистимляне остались в Ханаане, якобы чтобы охранять вновь обретенные города в случае возобновления атак евреев. Хотя, усмехнувшись, сказал Атрей, он не очень уверен, что ханаанитам позволят управлять страной. Ведь перед отъездом он слышал, как филистимляне распределяли между собой поместья и жен.

У Менелая в тот вечер было много вопросов к старшему брату. Как цари Ливии, в которой жили черные люди, могли быть родичами его светловолосого отца, кто такие этруски и филистимляне и наймут ли теперь ханааниты сынов Израилевых, чтобы изгнать филистимлян из своих городов. Агамемнон разъяснил, что ливийцы не чернее их самих, а их правители – люди их собственной расы, пришедшие с берегов Европы и осевшие там около сотни лет назад. Поэтому они и являются их родичами. А их мать была правнучкой Андромеды, дочери Цефея, ливийского царя, и ее спас от дракона их прапрадед Персей.