Две тайны Аптекаря - [18]

— Эго потом, — сказал от, перехватив мой удивленный взгляд. — Всё потом объясню. Ну, показывай, как у тебя тут что. Или давай, я сам угадаю, где что и что к чему. — И он, потирая руки, направился прямиком в гостиную.

Удивляясь самой себе, я пошла за ним по собственному дому. Будь на месте Марка кто-то другой, я бы немедленно поставила его на место, не допустив подобной дерзости. Но с ним всё сразу стало как будто само собой: комфортно, легко и весело. Он вел себя свободно, но не был наглым, не переходил границ. Он шутил, и мне было смешно, он подтрунивал надо мной, но мне не было обидно. В гостиной Марк с головой залез в камин, потому что ему стало интересно, что за необычная у него конструкция, в ателье внимательно рассмотрел все картины и сказал, что это самый красивый склад шедевров, какой ему доводилось видеть. В коридоре изучил фотографии на стенах и заявил, что я похожа на мою бабушку, а я не могла не похвастаться моим самым любимым снимком, где она стояла в шляпке под пальмами и игриво улыбалась фотографу.

— Это мама твоего отца?

— Нет, это мама моей мамы. Она придумала назвать меня Агатой.

— Твоя мама воспитывала тебя одна? То есть… как вообще у тебя дела с родителями?

— С родителями у меня всё хорошо, — рассмеялась я. — У меня их полный комплект, с этим у меня полное везение, так что моей маме не пришлось мучиться со мной в одиночестве, да она бы и не справилась. Они когда-то работали вместе на…

— Ты часто с ними видишься? — перебил он, не отрывая взгляда от фотографий. — Они живут где-то рядом?

— Они живут в большом старом доме на другом конце города. Видимся мы не то чтобы слишком часто, но слышу я их систематически. Причем иногда даже без телефона. Видимо, некоторые воспитательные моменты записались у меня на подкорке, и когда мне, например, ужасно хочется наделать глупостей, мой мозг быстро находит в архиве подходящую запись выступления моей мамы по этому поводу и врубает мне ее на полную громкость.

Марк даже не улыбнулся моей шутке, а очень серьезно кивнул, как будто со знанием дела.

— А как твои родители? — вежливо поинтересовалась я. — Чем они занимаются? Они, наверное, сильно тебя любят. Ты такой… Мне кажется, ты рос в большой любви.

— Мою маму зовут Агата, — всё так же серьезно сказал он и вдруг спросил чуть ли не радостно: — А где у тебя дверь на чердак?

— Чердак? — удивилась я.

— Ну да! У тебя же есть чердак, чтобы там прятаться?

— Чердак есть. Но я не прячусь. От кого мне прятаться?

— Не скажи. — Марк скорчил уморительную загадочную физиономию, взял меня за руку и потащил за собой в сторону кухни. — Чердак — это крайне полезное помещение. А прятаться там можно от кого угодно или от чего угодно. Чердаки помогают от разочарований, обид, от дурных людей. Да и просто от самого себя там можно прекрасно прятаться. Я в детстве очень любил забираться на чердак. Однажды, лет в восемь, мы забрались туда с моим другом, долго играли, бесились, а потом так устали, что заснули на коробках со всяким тряпьем. А мама не знала, где мы. И мама того мальчика пришла к нам забрать его. Ну, в общем, мне конкретно досталось, когда нас обнаружили. И мама моего друга запретила ему со мной дружить. Прямо там, при мне.

— Послушай, — сказала я. — Ты, похоже, так настрадался, что я приготовлю тебе что-нибудь выпить. Тем более что ты привел меня ко мне на кухню.

— Кухня прекрасная, — осмотрелся он. — Большая. И много света… А там что?

— Там была старая кладовка и кусок соседской террасы, — крикнула я ему уже в спину. — А теперь — зимний сад. Импровизация на тему! Мне хотелось зимнего сада, но пространство не позволяло. Так что пришлось сломать стенку, наделать лишних окон — и вот…

— Здорово! — отозвался он из-за высоких застекленных дверей. — Просто кусок лета! Тогда, конечно, и чердак не нужен. Наверное, любишь тут сидеть?

— Люблю. Не так сильно, как в ателье, но тоже очень люблю.

— Но в ателье ты ведь только работаешь?

— Не совсем. — Я доставала с полки лучшие стаканы. — Я счастливый человек: люблю то, чем занимаюсь! И мне, представь, еще и платят за это деньги! Ну, разве не красота? Так что ателье — это самое любимое место в доме. Я там живу. А конкретно — поселяюсь в той картине, с которой работаю в данный момент. Да-да, не смейся, они для меня такие живые, такие интересные… Каждая картина… это как новая реальность! Мне в них так спокойно, так хорошо там внутри, пока я работаю. Я даже разговариваю с ними. Я в них прячусь!

— Даже если это батальные сцены или натюрморт с убитыми утками?

— Даже тогда. — Я засмеялась и протянула ему стакан. — А вот утку я, кстати, отменно готовлю!

— Надеюсь, когда-нибудь удастся попробовать. — Он подмигнул и сделал глоток.

Потом прищурился, сложил на груди руки и спросил:

— А кому ты готовишь?

— Себе. Друзьям. Гостям. На самом деле, это бывает не так часто. А что?

— Ничего. Просто так.

Он вдруг сделал шаг ко мне, наклонился, почти коснувшись моей щеки, и мне показалось, что он собирается меня обнять. Если совсем честно, я была уверена, что он меня поцелует. Но Марк всего-навсего поставил стакан на столешницу у меня за спиной и выпрямился. Он решил со мной играть?.. Я чувствовала себя девятиклассницей.