Две недели до любви - [17]

Это нормально, пытаюсь я сказать себе. Все девушки переживают перед потерей девственности.

«Хватит все драматизировать, Кейс», – ругаюсь я про себя.

Я захожу внутрь и вижу на стене таксофон. Хотя бы одна прочная нить, связывающая меня с цивилизацией, думаю я про себя и иду дальше вглубь. Мама, папа и Брэндон окружили стойку регистрации.

Выходит мужчина, который явно хочет произвести впечатление завзятого походника: жилет цвета хаки, шляпа, обвешанная блеснами.

– А вот и Эрл, владелец рыболовного курорта «Озеро в лесу». Добро пожаловать!

Папа пожимает ему руку, представляясь: «Кейс».

Глаза Эрла загораются:

– Кейс! – повторяет он. – Челси Кейс.

У меня кружится голова. Голос тщеславия шепчет мне, а вдруг Эрл в курсе моего баскетбольного прошлого. Вдруг слава обо мне разнеслась даже сюда? Возможно, думаю я даже, возможно, он помнит USA WEEKEND.

– Тебе повезло. Клинт еще здесь, – провозглашает Эрл, выбегая из-за стойки в тускло освещенный обеденный зал, уставленный пасторальной мебелью из гнутой древесины.

Клинт? Я щурюсь на свет свечей. Дело, значит, не в баскетболе. Мое великое прошлое не удостаивается упоминания даже в примечаниях. Реальность так жестока.

– А вот и он, – говорит Эрл.

Вот этот, которого он волочит в лобби? Боже правый.

Ладно, дело вот в чем. Я не из тех девушек, которые зачитываются любовными романами. Я не люблю хихикать. И флиртовать не люблю. Я не исписывала тетради именами мальчиков – даже Гейба. Я не накручиваю локоны на пальчик, не хлопаю ресницами. Да, Гейб умеет превратить мои внутренности в расплавленную карамель, но даже у него это стало получаться не сразу. В общем, я не из таких девушек, у которых хоть раз в жизни что-то там затрепетало от вида мужчины.

Но этот! Волосы черные и блестящие, как вороново крыло. Обцелованная солнцем кожа. Тело – воплощенная сила. Широкая грудь, изгибы бицепсов под короткими рукавами футболки, узкие бедра… Он улыбается мне, и я отшатываюсь. Не от него; от того, как мое тело реагирует на него.

Что с тобой не так, спрашиваю я себя и тут же начинаю придумывать оправдания: Все на свете обращают внимание на противоположный пол, даже если у них уже есть пара. Такова человеческая природа.

У меня подводит живот, когда я замечаю вышитый логотип «Озеро в лесу», вышитый над карманом его футболки. Но я успокаиваю себя: наверняка просто помогает таскать чемоданы. Потом наши пути разойдутся, и мы больше не увидимся. И слава Богу.

– Рад знакомству, Челси.

Голос у него восхитительно низкий и густой, как начинка шоколадных трюфелей. Он улыбается мне, словно… словно это только начало знакомства. Будто только что дали сигнал и впереди все четыре четверти игры.

– Клинт поработает с тобой в эти каникулы, – говорит папа.

– Что ты имеешь в виду под «поработает»?

– Он проводит тренинги здесь на курорте. Я вчера договорился насчет тебя. Будешь заниматься индивидуально.

Я чувствую, как под моей грудной клеткой разливается что-то теплое. Как только я начинаю подозревать, что это надежда – на то, что папа задумался о том, чего я хочу; приготовил мне приятный сюрприз, как бывало раньше, когда мы дружили… еще до травмы… – он говорит: Мы кучу денег угрохали на этот подарок. Не хотелось, чтобы ты провела все каникулы, сидя на крыльце коттеджа.

Будто обычно я только и делаю, что упускаю возможности. Будто мне постоянно везет, и я недостаточно внимательна, недостаточно аккуратна, чтобы защитить то хорошее, что попадает мне в руки. Разве я хоть раз упустила пас в игре? Тепло надежды разгорается в огонь ярости.

Эрл бренчит ключами, и папа берет их у него из рук.

– Коттедж четыре, – бормочет он, глядя на брелок.

Ясно, понятно, я во всем виновата. Я упустила свою возможность. Я угробила свои шансы на стипендию в колледже. Очевидно, что папа никогда меня за это не простит. В эту секунду мое бедро превращается в открытую рану, куда он опрокинул целую солонку.

Клинт улыбается мне:

– Я бы ни за что не догадался, что у тебя была травма. Да уж. Похоже, этот чувак совершенно ни в чем не разбирается.

Клинт Блокировка

– Вот подожди, я тоже залезу внутрь, – обещает Кензи. Поначалу я думаю, что «подожди» – это в буквальном смысле, что она заберется в лодку прямо сейчас. Но она продолжает стоять на пристани и подбирает несколько удочек.

– Понятия не имею, почему ты еще не попробовала, – говорю я тем же тоном, которым обратился бы к Грегу или Тодду. Дружелюбно, без задней мысли. Не то чтобы мне так позарез надо было, чтобы она была с нами. Я по ней не тоскую и слюней не пускаю, в отличие от Тодда. Да, можешь отправиться с нами, но если не хочешь, то никто не умрет.

Я перевешиваюсь через борт, чтобы взять удочки, и отношу их под навес в лодке, к пассажирским сиденьям. В таких катерах, около восьми метров в длину, мы с Грегом и Тоддом возим туристов по озеру. Хотя в каждую вместилось бы человек по пятнадцать, группы мы обычно набираем из десяти, так Эрлу больше нравится. А мы и не думаем возражать: не хочется потерять такую отличную работу.

– Да, возьми побольше, – замечает Кензи, когда я жестом прошу ее подать мне пару коробок со снастями. Я уже научен опытом: лучше взять лишнее, потому что каждые выходные находится хоть один рыбак, который на середине озера внезапно понимает, что забыл что-нибудь в коттедже. А еще часто случается, что пара-тройка туристов – вернее, обычно туристок – поначалу клянутся, что не хотят рыбачить, а потом начинается: ну раз мы уже здесь, да и погода стоит такая прекрасная, пожалуйста, пожалуйста, можно и мы поймаем по рыбешке.