Дважды в жизни (ЛП) - [55]

— Устроимся поудобнее?

— Я почти оттаяла.

Сэм рассмеялся, его зеленые глаза засияли, когда он понял двойной смысл моих слов.

— Я заметил.

Я отпила кофе и произнесла:

— В роли матери мы ее не увидим. Это упрощает историю, да, но мне казалось, что с такими подробностями сценарий стал бы невероятнее. Как она фантастически со всем справлялась? Почему ты это убрал?

— Потому что мой отец оказался козлом. — Сэм пожал плечами и закинул ногу на ногу. – Я знаю, какой нежной Роберта была со мной, но не представляю, что она иначе вела себя с Майклом, а он все равно так поступил. Она была… хорошей мамой.

— А Майкл знает, что ты написал сценарий?

— Наверное, нет. Я не общался с ним уже очень давно.

Я притворилась, словно очень сочувствую, и Сэм рассмеялся.

— Я в порядке. Так лучше, поверь. И я поддерживаю связь с мамой. Как иронично, что она теперь живет в Лондоне.

Я резко рассмеялась.

— Ты ее навещаешь?

— Пару раз в год.

Я хотела спросить, вспоминал ли он прошлое, но была уверена, что только я из нас двоих была зациклена на нашем коротком романе. Это был самый важный момент в моей жизни, да, но у него были и другие. Мне нужно двигаться дальше.

— Какие книги читала Роберта? – спросила я.

— В основном, исторические, — ответил Сэм. – Не художественную литературу. Лютер любил детективы, но Роберта называла такие книги мусором. Она читала большие и скучные книги о Наполеоне или Екатерине Великой.

Я вздохнула.

— Она чудесная.

— Да. Не идеальная, но очень близка к этому. Потому ты лучше всех подходишь на эту роль.

Этот комплимент вызвал у меня смех.

— Я не такая как Эллен. Совсем.

— Шутишь? – спросил Сэм. – Девушка, которую я знал, была такой же смелой и сильной.

Интересно, понимал ли Сэм, как его комплимент согрел меня изнутри. Я знала, что это не было правдой, может, когда-то давно – хотелось думать, что я была смелой и сильной раньше – но теперь я стала ужасно слабой. Мое окружение заметено упрощало для меня жизнь, а каждый раз, когда нужно было проявить смелость и впустить новых людей в свою жизнь – я убегала.

Я думала обо всем, что могла узнать о Роберте. Просто проведенный день в ее обществе стал бы подарком. Жаль, что я встретила Лютера, когда мне было восемнадцать, но не попыталась его узнать, расспросить о его жизни. Я упустила шанс поговорить с тем, кто прошел тяжелый, но чудесный жизненный путь, кто был очень мудрым, что для меня, похоже, не свойственно. Но я хотя бы видела Лютера, помнила его смех, веселые глаза, то, как он мог задать интересующие его вопросы без особого напора. Но с Робертой я не встретилась.

— Почему она не любила путешествовать? – спросила я, вспомнив отрывки наших разговоров. – Это как-то на нее… не похоже.

Сэм кивнул и сделал глоток кофе.

— Потому что в остальном была такой бесстрашной?

— Именно.

Сэм опустил чашку и почесал подбородок. Движение было обыденным, но вызвало во мне вспышку жара. Я забыла, каким простым Сэм мог быть.

— Она ненавидела самолеты, — произнес он. – Думаю, только это ее и пугало – мысль о полете над океаном. Помню, как она старалась казаться спокойной, когда мы с Лютером уезжали, но по ней все было видно.

— Думаешь, ей бы понравилось в Лондоне? – поразительно, что мог делать контекст. Я словно видела свое прошлое чужими глазами. Все это было намного важнее и касалось не только меня.

Мысль с тревогой пронеслась в голове:

«Если бы Сэм попросил, я бы согласилась себя раскрыть и помочь Лютеру?» — правда в том, что я любила Сэма настолько, что ответила бы «да». Я бы сделала все. И то, что он не поговорил со мной об этом, притупляло радость, которую я ощущала со вчерашнего разговора.

Я пропустила часть ответа и встряхнулась, чтобы услышать остальное.

— …пару дней. Ей нравилось все время чем-то заниматься. Она не любила отдыхать, — Сэм замолчал и посмотрел на мое лицо. – Что? – с опаской спросил он.

Я не знала, что он там увидел.

— Что?

— У тебя щеки покраснели, — он снова замолчал и прищурился, читая меня, как открытую книгу. – Ты смущена или злишься?

Честность и мягкий тон Сэма вызвали мое раздражение.

— Я не понимаю, почему ты не посвятил меня в свое решение обратиться в «Guardian».

Этот вопрос застал его врасплох. Он резко вдохнул и вскинул голову к потолку, задумавшись.

— А ты бы согласилась? – наконец, спросил Сэм.

— Шансы были велики. Я была тобой очарована.

Я видела, как его ранили мои слова. Я сказала «очарована», а не «любила». Сэм снова внимательно смотрел на меня.

— Я не посвятил тебя, потому что испугался, — он уперся локтями в колени и уставился на ковер под ногами. – Это был не заранее продуманный план. Я не был уверен, что это сработает.

— Расскажи, как все произошло.

Он почесал щеку и закрыл глаза.

— Как я и сказал, я запаниковал после разговора с Робертой. Она сказала, что нам немедленно нужно возвращаться домой. Лютер немного поспорил, но согласился. Как только он спустился вниз сдавать номер, я позвонил в газету, — сказал Сэм сухо, словно читал инструкцию. – Сказал, что у меня есть информация о дочери Яна Батлера. Они ответили, что репортер мне перезвонит, и я думал, что ждать придется долго, но произошло это через две минуты, хотя было три часа ночи. Я предупредил, что им придется заплатить. Они получили немного информации наперед, чтобы знать, что я не выдумывал – я рассказал им, где ты жила, под каким именем, чтобы они могли проверить. Когда они перевели деньги на мой счет, я спустился в фойе, использовал платный телефон, чтобы им перезвонить. Я рассказал все, чем ты со мной поделилась, — Сэм посмотрел на меня и вздрогнул. – Вы с Джуд прошли на завтрак мимо меня, когда я с ними разговаривал. Меня чуть не стошнило. Я отвернулся. Я переживал, что репортер повесит трубку из-за моего молчания, но этого не случилось, — Сэм пожал плечами. – Мы уехали в аэропорт почти сразу после звонка, я боялся с тобой прощаться, а Лютеру нужно было срочно в больницу.