Дважды два - [28]

Председатель и его зам, улыбаясь, смотрели на Валентина, и он понял, что удачи ему в этом кабинете не будет. Уж очень несерьезно относятся-эти люди к его просьбе.

— Да-а-а… — протянул председатель и весело спросил у зама: — Петр Федосеевич, ты не решал прежде такие вопросы? Нет? И мне не приходилось. Сухари? А? Ну ладно, молодой человек, попробуем вам помочь, коль дело такое важное. — Он снял трубку телефона, назвал номер. — Петрушин? Ты у себя будешь в — ближайшее время? Сейчас зайдет к тебе товарищ из экспедиции насчёт сухарей… Ну, сухарей, сухарей, понимаешь… Обыкновенных сухарей из обыкновенного хлеба. Помоги ему… Сколько? Он сам скажет… Ну, разберешься с ним. — Он положил трубку на рычаг. — Идите в сельпо, к председателю. Он все сделает. Желаю удачи!

— Спасибо!

По сценарию, который разработал для него вчера Мостовой, сейчас Валентину надо идти «выше», в райисполком, и жаловаться на председателя райпотребсоюза. Но ведь категорического отказа не было. И, в конце концов, не в председательском кабинете сухари сушат для экспедиционных отрядов. Валентин махнул рукой на сонеты Мостового и направился «ниже».

У председателя сельпо не было секретаря, Валентин прошел к нему напрямик, представился, сел на предложенный стул.

— А-а-а! — весело сказал председатель. — Сухари. Ну-ну! А мне позвонил Трунов, не могу понять: какие сухари, почему я должен ими заниматься? И много вам надо?

— Мешок.

— Надолго в тайгу идете?

— На месяц, примерно.

— Думаете, хватит?

Сухари! Это надо же придумать!

Валентин пожал плечами, ответил тоже весело:

— У нас начальник есть, он думает, а мы на побегушках. Он считает, что хватит.

— Хорошо вам при таком начальнике, — засмеялся председатель. — Легко жить… Идите к заведующей пекарней, она для вас сделает, что сможет. Я за нее не думаю, — он усмехнулся, — в отличие от вашего начальника.

— Может, вы ей позвоните? — предложил Валентин.

— Зачем? Она была здесь, когда звонил Трунов.

Пекарня находилась в двух минутах ходьбы от сельпо. Пекарня — это еще «ниже»… Стоп! — подумал Валентин. А в чем дело? Почему без всяких причин надо сомневаться в людях, которые всячески помогают ему? Ведь и председатель сельпо не сам сухари сушит или продает их.

И он уже не удивился, когда заведующая пекарней, выслушав его, послала «ниже»:

— Идите к пекарям. Договаривайтесь. Они уже в курсе…

Пекари, две женщины, слушали Валентина внимательно, спросили, сколько нужно сухарей, из какого хлеба — белого или черного, потом отошли в сторонку, по «совещались, и одна из них сказала:

— Не можем.

Да, прав оказался Мостовой. Надо было сразу идти из райпотребсоюза в райисполком. Столько времени потерял…

— Почему не можете? — упавшим голосом спросил он.

— Не успеем до завтра. Вот если бы к послезавтрашнему дню…

— Минуточку, минуточку, дорогие товарищи женщины, — начал Валентин. — А кто вам сказал, что сухари нужны завтра? Я не говорил.

— А зачем же пришли? — встречный вопрос женщин. — Если они вам нужны через неделю, так зачем вы сегодня просите?

— Через неделю? — удивился Валентин. — Да нет же! Не через неделю, а почти через две мы уходим в тайгу.

— Ничего не понимаем, — сказала одна из женщин. — Две недели сухари будут лежать, крошиться, половина в труху превратится. Что вы с ней будете делать, с трухой?

— Они рыбу будут жарить на ней в тайге, — едко сказала вторая женщина.

— Ну, рыбу им еще поймать надо… Вы приходите к нам денька за два до отъезда в тайгу.

— Мы не едем. На своих двоих топаем.

— Пешими, что ли? Тем более, набьете сухари в рюкзак, они перетрутся.

— Лошади у нас будут, — сказал Валентин. — Груз на лошадях. Но, конечно, свежие сухари — это лучше. Денег вам оставить на хлеб?

— Потом отдадите.

— А у меня их и нет с собой, — засмеялся Валентин, — Это я так, не подумав, сказал… Значит, договорились: я зайду к вам дней через десять, напомню.

— Заходите. Насушим как скажете. Только тару свою прихватывайте.

Выйдя из пекарни, Валентин присел на лавочку у соседнего дома, закурил, взглянул на часы. Прошло сорок пять минут с того момента, когда Славка высадил его у райпотребсоюза. «Сухарная проблема», о которой Мостовой думает с начала сезона и решать которую поручил ему почти за две недели до выхода в тайгу, проблема, которую Славка разрешил бы, по его словам, за трое суток, отняла у Валентина меньше часа, считая два непроизводительных перекура.

Парень на мотоцикле проехал по улице, поднимая клубы пыли, развернулся, остановился рядом.

— Привет! — сказал он, — Как там Славка поживает? С сухарями у тебя порядок?

— Славка живет нормально, с сухарями все в порядке, — ответил Валентин, внимательно посмотрев на мотоциклиста. Лицо вроде знакомое, где-то встречались.

— Ты меня не помнишь? Со Славкой как-то у магазина стояли, ты из кузова выглядывал. Я в сельпо работаю. При мне председатель сельпо с потребсоюзом разговаривал… Ну ты и чудак! Сказал бы мне, что сухарей надо, — и дело в шляпе. Может, еще какая помощь нужна?

— Нужна, — обрадовался Валентин. — Подбрось меня на мотоцикле до базы.

Дежурила сегодня Варя. Он рассказал ей о своих похождениях и ушел на весь день на речку, купаться и загорать.