Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых - [61]

— Мы входим в новое тысячелетие. Поговорив, разобравшись, давай оставим все плохое в прошлом, — сказал Миша.

Я обалдел от услышанного. Это была такая редкость для человека из АМиКовского окружения. Согласившись с ним, был ему благодарен за все три часа споров. После этого случая я стал с большим уважением относиться к Щедринскому. Приехав в Москву, разъехались по домам, пожелав друг другу хорошего Нового года. В новом тысячелетии.

Конец девяностых и начало двухтысячных по загрузке были просто ужасными. Работать приходилось, как ломовой лошади. Редкие глотки, свежего воздуха — поездки за рубеж. Несмотря на то что удавалось выезжать по три раза в год, их продолжительности уже не хватало, чтоб восстановиться. Находясь где-то в Монако, я по телефону корректировал планы сценария «Ноу-хау» и координировал производство. В КВН продолжалась работа на две передачи. Мелькали дни и времена года. И это притом, что нам стали помогать. «Планета КВН», сменившая «КВН-ассорти», стала выходить в эфир чаще. Через ее производство прошли Щедринский, братья Шефир, Мартиросян, Папакуль, Вайнштейн и др. Но были еще основной телевизионный КВН, различные лиги КВН, работа с командами, тележурнал «Ноу-хау». Отсутствие пофигизма и серьезное отношение к делу держали меня постоянно, как сжатую пружину. Если что-то не получалось, я без всяких замечаний видел это и копался в причинах, безумно долго. Помню, как-то прямо на съемках в студии МДМ АВ в присутствии всей съемочной группы и участвующих в съемках «наехал» на меня. Причем так, без конкретных формулировок. Было похоже на плановую профилактику. В кадре, за столом, сидели. Леня Купридо и Шабан Муслимов. На секунду мне показалось, что я даже потерял сознание, из руки выпала ручка. Это услышали «звукачи», стоящие рядом. Пришел в себя я не скоро и долго переживал. Общее напряжение нарастало. Через какое-то время после этого, готовясь к съемкам «Ноу-хау», в ванной у меня неожиданно кровью залился глаз. Подводки для передачи в студии «Ноу-хау» сняли как-то сбоку. В полночь после окончания съемок я все же заехал на Мамоновский переулок в глазную клинику. Там мне настоятельно посоветовали сбавить обороты.

Семья отнеслась с пониманием к ситуации, приняв мой отказ делать дальше «Планету КВН». СА при этом не забыла отмстить, что с приходом бакинцев «Планета КВН» стала лучше. Ну, куда уж нам до них! Правда, почему-то после нашего ухода передача очень быстро умерла. А мы делали передачу пять лет! Через год после ухода с «Планеты КВН» у меня родился сын. Достойная замена.

До этого с «Планеты КВН» соскочил Марфин, который, полагаю, тоже прилично устал. Особенно от неоправданно гнетущей обстановки вокруг этой передачи. Тогда в качестве ведущего передачи снимался уже АА. Вначале мне казалось, что самое сложное осталось позади, когда мы впервые начали привлекать его к съемкам и учили этому делу. Сейчас уже было легче, он прислушивался ко всем моим и Мишиным замечаниям и пожеланиям. И это положительно сказывалось на результате. Откуда мне было знать, что через десять лет он, так и не усвоив многих истин, перестанет прислушиваться, демонстративно забудет все, показывая всем своим видом, что знает сам, что делать. А тогда больше всех нас доставали его родители, которых, казалось, вид АА в передаче волновал больше самой передачи. Ужасные метаморфозы: профессионалы, талантливейшие люди превращались в обычных родителей, безумно любящих свое чадо. За время производства «Планеты КВН» Марфин собирался неоднократно покинуть не только саму передачу, но и «АМиК». Однажды во время монтажа, после «переваривания» замечаний АВ, он регулярно хватался за трубку телефона высказать накипевшее АВ, а я его оттягивал в сторону.

У нас завершался процесс прозрения. Начался он чуть раньше, когда мы с Марфиным пытались пригласить на производство этой передачи кавээнщиков. Около шести человек начинали работать, а кто-то отказывался сразу, узнав, какую работу должен делать за предлагаемые деньги. Кто-то пару передач монтировал и уходил. Кто-то задержался подольше. Но ни разу я не видел, чтобы люди переживали, если получали от АВ замечания.

— Да, лед что-то не в духе, — стандартная была реакция на его замечания.

Когда мы с Марфиным получали замечания, мы переживали, это ведь была оценка нашей работы, значит, где-то мы ошиблись, пытались анализировать причины. Мы всегда очень волновались, когда АВ давал оценку нашей работе. Естественно, каждый — относительно своего участия. Не хочу делить нашу с Марфиным ответственность. Все-таки, когда мы вышли на конвейер, он брал на себя большую часть проблем. Но у новых людей, работающих на передачу, после полученных замечаний начинался КВН в самой работе. Как схитрить, как исправить малыми силами, как переубедить? И вообще, звонить надо, когда «дедушка в настроении»! А может, так и надо было?

Когда открылись глаза, оказалось, что мир стал совсем другим. Страна другая, люди, мотивы у людей другие! В то время как мы работали за идею, другие сколачивали на КВН состояние. Оказалось, что совсем и не обязательно было пахать. Надо было вовремя подойти, сказать нужные слова. Слукавить, иногда хладнокровно выдав чужую работу за свою, в то время как те, другие, работали и получали пинки. А кто сказал, что так нельзя? И почему это неправильно? Скорее наоборот, это нормально для современного общества, если можешь так.