Два Пакистана - [10]

Привлекла наше внимание и другая глиняная крепость, расположенная у самой дороги. Ее строения были изборождены сточными канавками для дождевой воды. Внешне она выглядела еще более непрочной, чем главная крепость, но вот уже два столетия она противостоит бурям и непогоде. Кальхорские князья построили ее для охраны могилы, в которой покоится святой Мухаммад-шах Маккаи — покровитель угнетенных, особенно женщин. К нему и сейчас приходят издалека, чтобы помолиться и рассказать о своих заботах и горе.

Мы поднялись по крутой лестнице наверх и оказались в узком надворье. Перед синим куполом мавзолея сидят четыре музыканта и поют газели о чудесах, сотворенных святыми. Мы хотели войти в мавзолей, но тут же остановились как вкопанные. Прямо перед нами стояла на коленях, блаженно улыбаясь, молодая женщина. Она не отрываясь смотрела на посеребренную решетку надгробия и все время глубоко кланялась — вверх, вниз, вверх, вниз, все быстрее и быстрее… Длинные черные волосы разметались вокруг бледного лица, а у ее ног спокойно спала двухлетняя девочка.

— Что с ней? — спросили мы.

— Она в трансе, — ответил сопровождающий. — Слушая много часов подряд однообразное пение, она пришла в экстаз. Не обращайте на нее внимания и проходите в мавзолей.

Как и на каждой могиле, здесь были лишь песчаные надгробия, покрытые белым полотном и усыпанные цветами. Когда мы покинули мавзолей, у нас еще долго звучала в ушах тягучая мелодия, которая способна довести верующих до состояния экстаза. Затем мы отправились на другой конец города осмотреть могилы Кальхоров и Тальпуров.

Основатель Хайдарабада покоится как бы в крепости, так как его гробница окружена стеной. Она разукрашена глазурованными чашами, вылепленными в близлежащем поселке по персидским образцам. Мавзолей обветшал и уже никого не поражает своей красотой. Никто о нем не заботится. Гулам-шах Кальхор всеми покинут. Более счастливой, по крайней мере после смерти, оказалась судьба его сына Сарафраз-хана, убитого своим дядей. Простые люди считают Сарафраз-хана мучеником, заботятся о его могиле и ходят сюда молиться как к гробнице святого.

На обратном пути в город мы задержались у кладбища тальпурских миров. Оно не представляет художественной ценности, могилы сгрудились одна возле другой на узкой площадке. Знатока архитектуры может заинтересовать лишь мавзолей Мира Карама Али, который был построен в 1812 г. Это кубическое здание с мраморными решетками и красивым куполом.

На конец осмотра мы оставили небольшой замок, в который Тальпуры переселились, после того как крепость пришла в упадок. Замок окружен садами. Снаружи он похож на обычный городской дом, да и внутри нет ничего, что хоть чем-то отличало бы его от англо-индийских домов прошлого века с характерным для них безвкусным убранством. Тальпуры до наших дней оберегают это покинутое место как память о предках и стремятся придать ему хотя бы видимость блеска.

МОГИЛЬНЫЕ ХОЛМЫ

«Сады Шалимар в Лахоре. Охота на тигров в бенгальских Сундарбанах. Гробницы в Татте. Хайберский перевал» — такими красочными плакатами встречает вас витрина туристского экскурсионного бюро. Но я был удивлен, что среди них нет рекламы самой интересной достопримечательности Западного Пакистана — раскопанных археологами городов протоиндской цивилизации, которые находятся в Харрапе и в Мохенджо-Даро.

Я спросил, как добраться до этих поселений.

— Это очень просто, — говорит симпатичная девушка. — Утром выедете на автомобиле и вечером будете у цели-. Надо лишь послать телеграмму управляющему музеем, чтобы он приготовил для вас ужин и ночлег.

Я пытаюсь робко заметить, что у меня нет денег, чтобы нанять автомобиль, и что я предпочитаю поезд. По крайней мере не придется делать такой крюк по шоссе.

Девушка смерила меня презрительным взглядом и заявила: «Если туристы туда добираются, то только автомашиной. Но ведь там, собственно говоря, ничего нет. Груда кирпичей и невыносимая жара круглый год».

Я понял, что обратился не по адресу. К счастью, я вспомнил, что у меня есть друзья из правительственного археологического управления.

— Очень мило, что вы хотите взглянуть на то, как мы работаем, — этими словами встретил меня руководитель археологических работ доктор Хан, — все складывается очень удачно. Послезавтра мы с директором национального музея доктором Накви выезжаем на место раскопок, чтобы проверить, как размещены экспонаты в новом здании музея. Приезжайте туда в пятницу, и вы будете нашим гостем.

Я поблагодарил его за любезное приглашение и за литературу, посвященную раскопкам, которую он мне предложил, и отправился на вокзал заказывать билет.

Спустя два дня, в десять часов вечера, меня уже увозил на восток хайдарабадский почтовый поезд. Дорогу мы коротали в сердечной беседе с пассажирами, которые с нескрываемым любопытством расспрашивали о жизни в социалистических странах. В городе Котри пересадка. Я нашел четвертую платформу, откуда поезд отправлялся в Рохри. Еще издалека я увидел на дверце одного купе лист ватмана со своим именем. Значит, я единственный пассажир, заказавший место в ночном поезде, обычно совершенно пустом.