Два моряка - [4]

- Познакомь уж со всеми, Сережа! - проговорил тихо адмирал, заметивши, что сын хотел вести его в каюту.

Все были представлены, и после того Сережа ввел своих в просторную, светлую, щегольски убранную каюту.

- А ведь я тебя, Сережа, не узнал в первую минуту... Так ты изменился... возмужал с тех пор, как мы не видались. Ну-ка, дай я на тебя погляжу.

И с этими словами старик крепко сжал в своей худой, костлявой, но сильной руке мягкую, пухлую холеную руку сына и глядел на него долгим любовным, полным бесконечной нежности взглядом.

- Экой ты молодец какой! - наконец проговорил он, отводя глаза, и стал разглядывать Сережину каюту.

Высокий, хорошо сложенный, свежий и румяный, с тонкими чертами красивого и умного, слегка загоревшего лица, опушенного светло-русой бородкой, подстриженной по-модному, a la Henri IV, молодой человек, недавно только что произведенный в лейтенанты, действительно глядел молодцом и притом имел тот несколько самоуверенный, хлыщеватый и в то же время солидный вид, каким в последнее время стали, по примеру серьезных молодых франтов из светского общества, щеголять и многие моряки молодого поколения, совсем не похожие на прежний средний тип моряка, отличавшийся отсутствием всякого хлыщества, скромностью и даже застенчивостью в обществе и некоторою, словно бы умышленною небрежностью костюма. Дескать, моряку стыдно заниматься такими глупостями, как франтовство!

Молодой Волынцев, напротив, был франтоват до мелочей и, видимо, тщательно занимался и своей особой, и своим туалетом.

Щегольской сюртук, сшитый не совсем по форме - длиннее, чем следовало, - сидел на нем как облитой. Стоячие воротники, с загнутыми впереди кончиками, сияли ослепительной белизной, а креповый черный галстук, завязанный от руки морским узлом, был безукоризнен. На ногах были модные остроносые ботинки без каблуков. От бороды и усов, чуть-чуть закрученных кверху, шел тонкий аромат духов. На мизинце одной из рук была красивая бирюза, и золотой браслет - porte bonheur* - виднелся из-под рукава сорочки.

_______________

* Браслет без застежки (франц.). - П р и м. р е д.

Сережа походил на сестру, но выражение его лица и карих глаз было совсем не то, что у отца и сестры. И в лице и в глазах Сережи было что-то самоуверенное, жестковатое и холодное. Чувствовалось, что, несмотря на молодость, это человек с характером.

Обрадованный свиданием, Максим Иванович в первые минуты не заметил ни изысканного франтовства, ни самоуверенного, полного апломба, вида Сережи и, оглядев каюту, промолвил:

- Однако и ящиков тут у тебя. Много же ты навез вещей, Сережа.

- Тут еще не все, папа... Еще в ахтер-люке есть.

_______________

* А х т е р л ю к - помещение в трюме корабля для хранения

провизии.

- Куда столько?..

- И для вас, и для себя...

- Но ведь это денег стоит, и больших... Или ты, голубчик, себе во всем отказывал, чтобы навезти столько?..

Сережа чуть-чуть покраснел и торопливо проговорил:

- На все хватало, папа... А для тебя, Нита, есть и крепоны китайские для нарядных платьев, и веера, и бразильские мушки для серег, и хорошие изумруды для браслета... Хочешь посмотреть?

- Не надо, потом, потом... Нам хочется на тебя поглядеть, Сережа. Спасибо тебе, но только зачем мне. Я ведь не выезжаю.

- Она у нас домоседка, Ниточка! - вставил отец. - Все больше за книжками сидит.

- Напрасно. Ты стала такая хорошенькая, что могла бы выезжать и сделать хорошую партию! - смеясь проговорил Сережа.

Нита вспыхнула. Этот тон не нравился ей. Поморщился и адмирал.

- Ну, ну, не сердись, Нита... Хочешь быть монашкой и ученой - твоя княжая воля.

И он обнял сестру.

Анна Васильевна не сводила глаз с Сережи - такой он казался ей красивый и элегантный. Она рассказывала о родных, о знакомых, смеясь говорила, что многие барышни ждут его не дождутся. Сережа весело улыбался и покручивал свои выхоленные усы.

А Максим Иванович слушал, приглядывался и только теперь заметил, какой Сережа франт, и его, старика, особенно неприятно поразил этот браслет на руке сына.

"Точно женщина - браслет носит!" - подумал он. Однако ничего не сказал.

Нита как-то испуганно переводила глаза с отца на брата.

- Ну, а ты, папа, как поживаешь? - спрашивал Сережа.

- Отлично поживаю, как видишь... Ты ведь знаешь, почему я вышел в отставку? - неожиданно спросил старик.

- Знаю, ты писал...

- Но ты тогда ничего мне не ответил...

- Что ж было писать? - уклончиво проговорил Сережа.

- Как что? Я ждал, что ты одобришь мое решение.

- Извини, папа, но я очень сожалел, что ты оставил службу... Ведь флот нуждается в хороших адмиралах...

- Ну, положим, нуждается...

Нита затаила дыхание. Она знала, что брат не одобрял решения отца и в письме к ней называл выход его в отставку "мальчишеством", тогда как она гордилась поступком отца.

- А если нуждается, - продолжал слегка докторальным тоном молодой человек, - то логичнее было бы, мне кажется, не оставлять флота... Извини, папа... Но я высказываю свое мнение, раз ты меня спрашиваешь...

- Конечно, спрашиваю... И нечего тут извиняться... Так ты считаешь, что мне следовало ехать к начальству и просить извинения за то, что я был прав? - спрашивал Максим Иванович, взглядывая на сына и вдруг чувствуя себя словно бы в положении подсудимого.