Два миллиона - [12]

– Куда есть билеты?! – крикнула в окошко кассы Екатерина.

– В Анапу, в Новороссийск.

– Это по направлению к Сочи?

– Не совсем. Немного в сторону. Но в Новороссийске вы можете сесть на «Комету» и добраться до Сочи, – ответила кассирша.

– Какие там «Кометы»?! Они уже лет пять, как не ходят. Продали за границу «на иголки»! – недовольно пробурчал рыжий дядька, стоящий рядом с Екатериной.

– Хорошо. Давайте до Новороссийска, – сказала Соскачева и подумала: «Там на месте сориентируюсь».

Брыкин избрал другой путь к достижению Сочи. Он остановил микроавтобус, предъявил удостоверение и грозным голосом приказал ехать в Сочи.

Станичник, хозяин машины, вез на базар кур в клетках. Он попытался отбиться от сотрудника правопорядка, мотивируя тем, что куры могут подохнуть, но Брыкин был непреклонен. Проклиная судьбу, фермер направил свой автомобиль к городу-курорту.

Гонка началась. На кону был Соскачев и умыкнутые им деньги. Серебряные и бронзовые медали не предусматривались, значим был лишь первый результат.

Глава 11

Ранним утром Петр Никанорович Попугайкин сидел за массивным дубовым столом в большой комнате московской квартиры и с увлечением перекладывал марки. Отсутствие зятя и дочки мало заботило его и воспринималось скорее как благо. Деньги, выданные ему американцами, он уже пристроил, о чем свидетельствовали пять новых кляссеров и несколько пухлых конвертов с марками.

В дверь, бесцеремонно нарушая покой пенсионера, позвонили. Причитая, как бабка, он поплелся в прихожую. Не успела входная дверь полностью открыться, как по подъезду понеслась его обычная ругань.

– Почему топить перестали?! Когда лампочки поменяете?!

Но, не докончив своего спича, Попугайкин запнулся – на пороге стоял человек в форме капитана милиции.

Дед, прошедший закалку на фронтах и пять лет в сталинских лагерях (по досадной ошибке), при виде старшего по званию непроизвольно вытянул руки по швам. Перед ним стоял невысокий крепыш с гадкими черными глазами. Это был Митя, племянник швейцара Михалыча.

Митя, или точнее Дмитрий Викторович Шайкин, даром, что был мент, имел жизненную историю замысловатую и увлекательную.

Уже с десяти лет он состоял на учете в Первомайском отделении милиции глубоко провинциального города Прудки, поскольку любил забирать мелочь у одноклассников в школьном буфете. Потом пошли дела покруче. Газетные киоски, сувенирная лавка, гастроном и даже дача главы города подверглись нападению юного Аль Капоне и его банды. И вот именно дача и переполнила чашу терпения служителей порядка – Митю взяли. Но… но посадить не смогли – ему не было четырнадцати.

Везло ему и в дальнейшем: то улик недостаточно, то свидетелей найти не удалось. Архаичная, как подсечно-огневое земледелие, система борьбы с малолетней преступностью работала неэффективно, что и позволяло Мите оставаться безнаказанным. А когда его прижали по-серьезному, и вполне отчетливо высвечивался срок, он свалил в армию. Там он вообще стал проделывать виртуозные трюки. Завел себе друга, полкового писаря, и через него доставал бланки воинских требований, по которым приобретал авиационные билеты.

Вечером в субботу он отворачивал угол одеяла на своей кровати, складывал на табурете свое обмундирование, ставил рядом сапоги и прятал под подушку тапочки. Так, даже не зная мудреного термина «эффект присутствия», он успешно им пользовался. Потом он шел к своему потайному месту в каптерке, одевал там гражданскую одежду и, покинув часть, ловил такси и мчался в аэропорт. Потом летел в какой-нибудь крупный город (исключая Москву и Ленинград, которые он избегал) и выбирал дом в центре. Следуя интуиции, определял квартиру побогаче и хладнокровно и нагло ее грабил, используя в качестве оружия муляж пистолета. Хозяев запирал в туалете или ванной и, забрав золото и деньги, спокойно уходил. На такси ехал в аэропорт и ближайшим рейсом возвращался обратно. В казарме его отсутствия чаще всего не замечали. А если старшина намеревался поднять шум, он просто выставлял ему «пузырь». И здесь ему везло – за два года ни одного залета. Ехал Митя на «дембель» барином. Кожаный плащ, джинсовая «тройка», фирменный «башмак», «дипломат» с коньяком, виски и пачками денег внутри. Имея натуру широкую, он на «гражданке» прогулял награбленное в два месяца. Остро встал вопрос о дальнейшем.

Не сильно заморачиваясь, Шайкин направил свои стопы в Первопрестольную. И вот тут всему его везению пришел конец – в столице милиция работала гораздо лучше, чем в провинции. Когда его арестовали за очередной грабеж, богиня Фортуна, уставшая уже возиться с Митей, отвернулась от него. Но… но, видимо, не полностью – надвигалась Олимпиада, сотрудников в органах катастрофически не хватало и начальник отделения, работники которого взяли Митю, неожиданно предложил:

– Если сидеть не хочешь, можешь пойти к нам на работу.

Митя, не веря своему счастью, часто закивал головой.

Теперь он приобрел определенный социальный статус. Ему дали форму, табельное оружие и комнату в общежитии. Своих наклонностей Шайкин, конечно же, не изменил. Стал он только значительно осторожнее и умнее. Грабил только уже награбленное, «обувал» только преступников, честных граждан не трогал.