Два года из жизни Андрея Ромашова - [35]

— Сбежал твой кавалер — и следа нет, — вставил еще один бандит.

«Третий, — отметил Андрей. — Сколько же их?»

Дальше медлить было нельзя. Андрей быстро вскочил, затопал ногами по сухим веткам, закричал:

— Давай, Николай, заходи справа! Ты, Золотухин, к мостику, к мостику. Сдавайся!..

Он выстрелил два раза во тьму, остановился, прислушался. Бегут! Только топот раздавался вдоль оврага, а кто-то из бандюг с испугу ломился прямо вверх по крутому склону. Андрей снова выстрелил. Бандит на склоне притих на мгновение, а потом с новой силой стал продираться через кусты. Не прошло и минуты, как все стихло. Андрей усмехнулся. Ну и драпанули… Не ожидали небось, что здесь кто-то окажется, а тут на тебе — так смазали пятки, что и на самокате не догонишь. Но где же женщина?

Еще несколько шагов вдоль ручья. Вот и мостик чернеет над оврагом. Где же она? Молчит. Испугалась до смерти и молчит, а темень такая…

— Эй! — крикнул он. — Где вы там, отзовитесь!..

Молчание… Вот еще забота, черт возьми! Будто вымерло после стрельбы все вокруг. Шаг, еще шаг… Чуть не упал — споткнулся обо что-то. Да это же тело, человек… Неужели успели убить? Он присел, зажег спичку. Девушка, бедняжка, лежит, одежда растерзана, глаза закрыты… Спичка догорела, обожгла палец. Мертвая? Андрей торопливо зажег вторую спичку, дотронулся до ее глаз. Веки чуть дрогнули. Жива!.. Побежал к ручейку, обмакнул носовой платок в воду, снова к ней — приложил ко лбу. Послышался долгий вздох.

— Пожалуйста, — чуть слышно прошептала она, — берите все-все, только не убивайте…

— Ничего мне не надо, — ответил Андрей. — Убежали бандиты, не бойтесь…

— А вы кто?

— Андрей я… Да вы вставайте, накиньте плащ. Вот вам. — Он быстро снял свой видавший виды брезентовый балахон. — Я вас провожу домой.

— Спасибо, я живу на Старом Венце. — Все еще дрожа, она встала, взяла плащ. — Спасибо!

— И как вы тут оказались в такой час? — спросил Андрей, когда они выбрались на дорогу.

— У меня жених, Вадим, на Курмышке живет. Мы у него засиделись, потом он провожал меня домой. А тут на мостике эти… Вадим убежал, они меня и схватили.

— Убежал? Хорош жених! Невесту, значит, бросил и убежал?

— Что он мог поделать один против троих! Вы не думайте, он даже крикнул, что за помощью пойдет. Я слышала, точно. А бандиты только засвистели ему вслед.

— То-то они сразу побежали от меня — видно, решили, что уже пришла эта помощь. — Андрей чуть поддерживал свою спутницу под локоть, лица ее он не видел. — Ну а кто же такой ваш жених?

— Вадим, я же сказала, Вадим Борчунов, телеграфист. А вас как зовут?

— Ромашов, Андрей…

— Ромашов… Ромашов?.. Я эту фамилию вроде уже слышала… Где же? А, в ТРАМе, кажется. Вы на занятия туда ходите?

— Нет, не хожу. Пока… Времени все не хватает.

— А чего же о вас там будто говорили? Постойте-ка, постойте… Евгений Александрович сказал, что вы пьесу для нас сочиняете. Правда?

— И пьесы еще никакой не сочиняю. Хотел только, а кто-то уже раззвонил об этом на весь город. Наверно, Оля Смышляева наговорила. Я ведь с этим Старцевым не знаком даже. А вы что, в артистки пошли?

— Теперь в ТРАМе занимаюсь, а раньше мы с Вадимом в театре Вовки Корытина были… Ну, вот и мой дом…

Они остановились у двери двухэтажного деревянного особняка.

— Вы подождите, я переоденусь и верну вам плащ.

Когда тяжелая парадная дверь захлопнулась, Андрей поднялся на ступеньки. Буржуйский особняк. Чей, интересно! Он зажег спичку, осветил медную табличку на двери: «Николай Николаевич Сазонов, врач-терапевт. Прием больных ежедневно, кроме воскресенья, с 5 до 7 часов вечера». Известный на весь город доктор. А девица кто же — дочка, племянница ему? Ребята скажут, недорезанную буржуйку спас. Нет, не так, она же вон в Театре рабочей молодежи… Рабочей… И доктор — не обязательно буржуй. Интеллигент… Хотя… Дом-то какой…

Андрей совсем было запутался в своих определениях, когда дверь вновь отворилась и в освещенном проеме показалась его незнакомка с плащом в руках. За ней виднелось заплаканное круглое женское лицо.

— Извините, заставила вас ждать. Хотела познакомить вас с папой и мамой, но они спят. Лучше не беспокоить их сейчас — перепугаются. А это тетя моя. Спасибо вам еще раз, большое спасибо… Приходите к нам завтра. Ладно? Да, меня зовут Зоя, Зоя Сазонова. Вы сегодня спасли меня, вы мой спаситель. — Она быстро обняла Андрея и поцеловала в лоб.

Андрей смущенно отступил на шаг:

— Ну уж и спаситель… Простая случайность.

— Нет, нет! — вмешалась тетка. — Вы вытащили нашу девочку прямо из могилы. Ужас какой! Приходите к нам завтра обязательно. Зоенька, Николай Николаевич, все мы теперь вечные ваши должники…

* * *

Жарким августовским днем по Волге двигалась небольшая двухвесельная лодка. У руля сидела девушка с длинной косой, перекинутой на грудь. Чуть прищурившись от ярких лучей солнца, уже начавшего клониться к закату, она то посматривала вдаль, то на двух гребцов, старательно боровшихся веслами с быстрым течением могучей реки.

Лодка двигалась вперед очень медленно, и девушка, чуть улыбаясь, еще раз взглянула на гребцов:

— Ну что же вы? Силенок у вас не хватает, что ли, против течения выгрести. А еще хвастались: как на катере поплывем!