Два дня - [93]
Как лишено было смысла и странное ощущение спокойствия, охватившее Демарко, едва он вошел в гараж. А ведь в гараже было так холодно, так темно. Он не загонял в него машину уже несколько лет. И открывал его только днем, чтобы достать газонокосилку или какой-нибудь инструмент. Демарко понравилось ощущение непривычности, которое он испытал, оказавшись внутри гаража. И мечтательного предвкушения. Ведь медленная смерть здесь могла бы избавить его от прошлого, а царившая в гараже темнота тихо поглотила бы все его ошибки.
Инман подтолкнул его к багажнику «Стратуса». «На повороте, – подумал Демарко. – Вот где это лучше сделать». Сержант хорошо помнил, где лежал его мачете. Он мог схватить его даже в темноте. Когда-то давно он разложил все свои инструменты на длинной дощатой полке за автомобилем. И затем, пользуясь каким-нибудь инструментом, клал его потом на то же самое место. Ближе всего к Демарко лежали сейчас электроинструменты, циркулярная пила и пневматический ручной лобзик, шлифовальная машинка и электродрель в пластиковом футляре. За ними находились молотки, кувалда, клещи, резиновая киянка и молоток кровельщика. А еще дальше в коробочках разной величины были собраны гвозди, шурупы, строительные ленты и шнуры и прочая мелочевка.
На дальнем конце полки Демарко в свое время положил тиски. А под ними на кожаном ремне подвесил мачете, которым он иногда вырубал бурьян вокруг гаража. Сейчас сорняки отросли в высоту до трех футов и под своей тяжестью сами клонились к земле и ломались. Срубать их не было нужды. Но этой ночью мачете могло сослужить сержанту другую службу. Надо было только добраться до него. А шанс заполучить его в руки у Демарко был только один – при обходе заднего крыла. Три мощных прыжка – не слишком красивых, но энергичных, – и он бы сорвал своими связанными руками мачете с гвоздя, развернулся и рубанул бы им со всей мочи. И при удаче вспорол бы Инману живот одним ударом. А потом, если бы у Инмана еще остались силы наброситься на него с ножом, он бы, скорее всего, упал рядом с ним. И они так и лежали бы в гараже, глядя друг на друга, пока свет в их глазах не угас.
Волоча ноги, Демарко дошел до заднего бампера. И вдруг вспомнил про Бонни: «Интересно, где она сейчас?» Но этот вопрос отвлек его мысли лишь на секунду. Ни о чем другом, кроме мачете, Демарко думать сейчас не мог. Он был спокоен. Хотя готовился к взрыву безудержной ярости, которая могла на него накатить, окажись в его руках мачете. Он уже явственно видел всю схватку с Инманом. Но даже мысль о неизбежной смерти наполняла его глубоким спокойствием.
Демарко коснулся тыльными сторонами рук холодной поверхности крыла. Еще один шаг вокруг машины – и можно действовать.
Рука Инмана сжала его левое плечо. И внезапно у горла Демарко блеснуло лезвие ножа.
– Не спеши, – прошипел Инман.
Все спокойствие сержанта разом развеялось. У него не осталось никаких шансов. Демарко был не против умереть, но он хотел умереть, сделав что-нибудь полезное. Например, выпустив кишки Карлу Инману. А теперь Инман, нависший над ним и прижавший его к заднему бамперу, снова держал ситуацию под контролем.
Толкая Демарко в плечо, Инман нагнул его головой в багажник. Все случилось в мгновение ока, и хотя Демарко попробовал вывернуться и ударить Инмана, тот схватил его за ноги и засунул в багажник, быстро опустив крышку.
В кромешной темноте Демарко даже не пытался шевелиться. Стучать в крышку багажника было бесполезно. Единственное, что он теперь мог, – это постараться сорвать каким-то образом скотч со рта и перегрызть липкую ленту вокруг запястий. На это у него было четыре часа. Инман наверняка покопался в вещевом мешке, который сержант держал в багажнике. И нашел там только кеды, носки, летние хлопчатобумажные брюки да свитер. Но нашел ли он маленькое отделение в торце багажника, где Демарко хранил старый отцовский «Хэррингтон и Ричардсон» 22 калибра? В его барабане было только три настоящих патрона кольцевого воспламенения; а первые три были заряжены дробью. Но три заряда дроби в рыло Инмана подправят его физиономию, а три унитарных патрона подкорректируют его манеры.
Демарко услышал, как открылась передняя дверца. Теперь, по идее, машина должна была слегка осесть под тяжестью грузного тела Инмана, а слух сержанта – уловить гудение заработавшего мотора. Но вместо этого послышался мягкий стук и какое-то бормотание, а потом еще один стук. А потом секунд на десять все затихло. Затаив дыхание, Демарко прислушался.
Скрип ключа в замке багажника. Крышка спружинила и открылась. Возле машины стоял человек и смотрел на Демарко. Он был ниже Инмана, стройнее. И улыбался, держа в руке резиновую киянку.
– Вы в порядке, сержант? – спросил Томас Хьюстон.
Демарко приподнял голову.
– Я рад, – сказал Хьюстон и захлопнул над ним крышку багажника.
Глава 59
Единственное, что мог Демарко, – это прислушиваться. До его ушей доносилось то какое-то скобление, то позвякивание. Что-то металлическое скользнуло по полке и стукнулось о пол. Опять скобление. А затем тишина. На целых пять минут. А потом лязг ключа, снова вставляемого в замок багажника, скрип отпираемого замка. И повизгивание петель поднимаемой крышки.
Кости семерых девушек, аккуратно очищенные и бережно сохраненные, были найдены много лет назад… Это все, что сержант Райан Демарко знает о нераскрытом деле, за которое ему придется взяться, пусть и не по своей воле. Но если Райан и уверен в чем-то, так это в том, что убийца всегда оставляет за собой следы. Нужен только человек, способный в них разобраться. Демарко не догадывается, что ему предстоит сражение не только с загадочным преступником, но и с демонами из собственного прошлого – грузом вины за гибель собственного сына и утраченный брак, тяжелыми воспоминаниями из детства и неспособностью открыть свои чувства даже самым близким людям.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Не приводить гостей. Ночевать только в апартаментах. Не беспокоить других жильцов. Три простых правила, которые Джулс Ларсен должна соблюдать, ведь ее наняли присматривать за квартирой в Бартоломью, одном из самых таинственных зданий Манхэттена. Для Джулс, недавно перенесшей тяжелое расставание, эта работа – отличный шанс начать жизнь с чистого листа. Джулс заводит знакомство с Ингрид, еще одной работающей по соседству девушкой. Но когда та признается, что в Бартоломью все не то, чем кажется, и темная история, скрытая под его сверкающим фасадом, начинает пугать ее, Джулс отмахивается от нее как от безобидной страшилки… На следующий день Ингрид исчезает.
Морозным рождественским утром мать находит свою дочь у крыльца – с перерезанным горлом, в луже заледеневшей крови. Кому понадобилось убивать Мариссу, прекрасную и легкомысленную танцовщицу бурлеск-шоу? Еще не оправившись от предыдущего тяжелого расследования, детектив Эрика Фостер с головой окунается в новое дело. На записи камеры видеонаблюдения видно, что на Мариссу напала темная фигура с закрытым противогазом лицом. Вскоре становится известно, что на жителей пригорода Лондона нападает высокий человек в таком же облачении.
«Две правды и одна ложь». В летнем лагере «Соловей» девочки играли в эту игру каждый день. Эмма, самая младшая, с восторгом смотрела на своих соседок, с которыми она делила маленький деревянный коттедж. Но однажды ранним утром Натали, Эллисон и Вивиан тихонько ушли из коттеджа, чтобы никогда не вернуться. Их искали сотни людей, но безуспешно. Теперь, пятнадцать лет спустя, Эмма стала многообещающей художницей. Она пишет масштабные полотна, где темные листья и узловатые ветви сплетаются в мрачные узоры.
Летний вечер. Невыносимая жара. Следователя Эрику Фостер вызывают на место преступления. Молодой врач найден задушенным в собственной постели. Его запястья связаны, на голову надет пластиковый пакет, мертвые глаза вытаращены от боли и ужаса. Несколькими днями позже обнаружен еще один труп… Эрика и ее команда приходят к выводу, что за преступлениями стоит педантичный серийный убийца, который долго выслеживает своих жертв, выбирая подходящий момент для нападения. Все убитые – холостые мужчины, которые вели очень замкнутую жизнь.