Два цвета - [58]

М о л о д ц о в. Так вот что я вам скажу. Идите и передайте Бегудиеву — Николай Молодцов не продается ни оптом, ни в розницу!

С е к р е т а р ь. Хорошо, я передам. Мне лично кажется все это безрассудством… Но если за этими словами последуют дела, я буду счастлив. (Уходит.)

М о л о д ц о в. Ого! Сам Бегудиев прислал меня просить! Выходит, я им нужен. Ну, ничего, товарищ Бегудиев, мы еще встретимся. Уважаемый товарищ председатель, товарищи, господа, леди и джентльмены! Несколько лет назад в этом самом зале… Как жаль, что Любы нету. Обиделась, что я сказал — чужие. Ну, сорвалось. Прости. Зачем же так, всерьез?

Входит  М е д в е д е в.

М о л о д ц о в. Ну что, Сережа? Что она сказала?

М е д в е д е в. Болван! Какой болван!

М о л о д ц о в. Кто — я?!

М е д в е д е в. Нет, я. Явился посредник! Дипломат! Парламентер с белым флагом! И как я согласился?! Она твоя невеста, вот и ходи к ней сам!

М о л о д ц о в. Я ходил. Она не стала со мной разговаривать.

М е д в е д е в. Пойди еще раз… И еще!.. Нет, лучше не ходи!

М о л о д ц о в. Что она сказала?

М е д в е д е в. Сказала, что вы чужие люди… Но не в этом дело. Я не умею спорить с женщинами. Я теряюсь. Я начинаю глупо улыбаться и поддакивать. Вместо того чтобы защищать твои интересы, я во всем соглашался с ней.

М о л о д ц о в. Так… Значит, не придет?

М е д в е д е в. Не придет.

М о л о д ц о в. Но что-нибудь она велела передать?

М е д в е д е в. Да, конечно, чуть не забыл. Просила передать, что толь продается на углу улицы Иванова и переулка Сидорова.

М о л о д ц о в. Я виноват. Кругом виноват. Но я хочу ее видеть. Я истосковался, измучился с ремонтом, со статьями. Я устал. Мне нужна ее поддержка. Я иду к ней. Встану на колени, буду умолять простить меня. Бегу.

М е д в е д е в. Вот так же от меня ушла Мария…

М о л о д ц о в. Какая Мария?

М е д в е д е в. Та женщина, которая меня любила. Она сказала: «Или я, или она».

М о л о д ц о в. Кто она?

М е д в е д е в. Проблема Бета.

М о л о д ц о в. Сравнил… Люба мечтает, чтобы я сидел над Бетой дни и ночи. Проклятый дом, все, все из-за него! И все-таки она придет! Она должна понять, что дом мне нужен для работы над проблемой Бета!

М е д в е д е в (кричит). Довольно! Черт возьми, сто тысяч раз просил тебя в моем присутствии не называть проблему Бета. О боже мой, приму таблетки… (Уходит.)

М о л о д ц о в. Я думал… просто так… размолвка. Ерунда. А это — посерьезней. Да.

Входит  К а п а.

К а п а. Что с тобой?

М о л о д ц о в. Мне худо, Капа.

К а п а. Что с тобой случилось, Коля?

Молодцов молчит.

Коля, что с тобой? (Испуганно.) Коля! Коля, я сейчас заплачу. Скажи хоть слово.

М о л о д ц о в. Она меня не любит.

К а п а. Кто она?

М о л о д ц о в. Л ю б а. Моя любовь. Она такая… Вся такая… Ты женщина, ты не поймешь. Как-то в общежитии вылетела фаза… Лампочки горели вполнакала… И на душе было так смутно и тоскливо… И вдруг… вошла она. И села рядом. И сразу будто все преобразилось. И стало вдруг светло. Я спросил: «Люба, да?» Она сказала: «Да!» Она погладила меня по голове…

К а п а. А что потом?

М о л о д ц о в. Теперь я понимаю — я был счастлив!

К а п а. Вы поссорились?

М о л о д ц о в. Я оскорбил ее. Обидел. И она ушла. Все кончено. Она не хочет меня видеть.

К а п а (горячо). Ты должен уехать. Куда-нибудь на Север. Или на Памир. Там ты ее забудешь. А здесь… здесь все будет тебе напоминать о ней. Уезжай. Я тебе денег дам. Уезжай.

М о л о д ц о в. Нет, нет, уехать — не могу. Я встану у ее дверей, на лестничной площадке. Я буду сутки ждать, и двое суток, и трое. Но дождусь ее. Я ей скажу, как я ее люблю. Она простит меня. Нет, не простит.

Капа плачет.

Ты что? Ты плачешь?

К а п а (плачет). Нет, я не плачу… Это просто… так…

М о л о д ц о в. Ты меня жалеешь?! Ты добрая душа. Спасибо, Капа.

К а п а. Ой, Коленька, помнишь, пять лет назад… Ты пришел к своему дедушке… С мамой… Вы пили на веранде чай. Дед тебе сказал: «Пойди нарви малины». А я под яблоней зубрила физику… Ты подошел ко мне. Помнишь?

М о л о д ц о в. Нет, не помню.

К а п а. Потом ты приходил еще два раза… Совсем не замечал меня. А я… поступила на курсы синоптиков и уехала на Север.

М о л о д ц о в. Почему на Север?

К а п а. Потому, что я тебя любила… Но Север не помог… Я и сейчас… люблю.

М о л о д ц о в. Ты? Меня? Бедняжка! (Подходит к Капе, обнимает, гладит ее по голове.) Капа… Капочка… Какая ты… А я не знал… Я даже не подозревал…

Капа подняла голову, смотрит влюбленно на Молодцова. Молодцов целует ее. Входит  Л ю б а.

Л ю б а. Коля! (Закрывает лицо руками.)

К а п а. Ах! (Закрывает лицо руками.)

М о л о д ц о в. Ты пришла? (Подбегает к Любе.) Люба… (Бежит к Капе.) Капа, объясни ей. (Подбегает к Любе.) Люба, нет, ты пойми, ты правильно меня пойми — это совсем другое. Ты — это ты, она — это она… (Бежит к Капе.) Скажи ей, ну, скажи!

К а п а. Я тебя люблю! (Убегает.)

М о л о д ц о в. Люба, я ни при чем. Это она… Мы не чужие.

Л ю б а. Теперь чужие, Коля.

М о л о д ц о в. Но я тебя люблю. Клянусь.

Л ю б а. Не клянись. Я все видела… Отец всегда мне говорил, что ты любишь только себя…

М о л о д ц о в. Какая чепуха! Спроси у Капы, что я говорил ей… Я рассказал, как ты пришла ко мне и лампочки горели вполнакала…