Два берега - [27]

Кататься решили не ездить, чтобы не повторять одно и то же — нудные снимки у Вечного огня и на Воробьевых горах. Кортеж отправили в ресторан, готовиться ко встрече молодых с караваем, а лимузин, в котором остались жених с невестой, свидетели и Катя, плавно доехал… до ближайшей станции метро. У заветной буквы «М» Мари объявила, что ее укачивает, и если она поедет дальше на машине, то ресторанное празднование пройдет без нее.

В результате свидетели и Катя получили возможность насладиться поездкой на лимузине с одного конца города в другой, а Митя и Мари прокатились четырнадцать остановок на метро (плюс пересадка). При их появлении в вагоне началось оживление — защелкали камеры в мобильниках, повернулись все головы, кто-то закричал «Горько!». Потом пожилой мужчина подошел поздравлять лично и подарил на счастье брелок (снял прямо с ключей). Митя, не растерявшись, достал из пакетика шампанское (когда успел прихватить?) и оставшиеся после ЗАГСа одноразовые бокалы и стал разливать всем желающим. Хмурые лица осветились чужим счастьем и стали радостно-удивленными. В вагон на каждой остановке заходили новые люди — и тоже присоединялись к веселью. Молодая женщина достала из сумки коробку конфет и протянула Мари. Мари тут же открыла ее и предложила закусывать шампанское.

К тому времени, когда нужно было делать пересадку, молодожены уже сроднились с пассажирами. Девушки ахали и восхищались потрясающим платьем Мари, а молодые, в косухах, мальчишки дали Мите гитару, и он пел какие-то развеселые частушки на любовно-семейную тему. Выходить было жалко.

На длинном-длинном эскалаторе Митя держал Мари на руках, а люди, которые ехали навстречу, хором кричали «Горько!» и даже «Молодец, мужик, силен».

Сослуживицу Мари с мужем новобрачные встретили на остановке — от метро до ресторана нужно было проехать три остановки. Они вместе ехали в трамвае, допивали оставшееся шампанское и смеялись не переставая.

— Знаешь, Мари, я долго пыталась донести до мужа, что ты особенная, но не могла объяснить, чем именно. Думаю, теперь, когда он увидел невесту в черном платье, выходящую из метро и пьющую на ходу шампанское, он понял.

— Да, я понял, — согласился Андрей. — Мари, ты немного сумасшедшая, но действительно особенная.

Мари смеялась, и ей действительно не нужно было румян — она рдела от комплиментов и ощущала себя королевой.

Встречали молодых с соблюдением всех традиций: и бокалы торжественно били, и каравай ломали, и солью посыпали, был даже вышитый под старину рушник — Елизавета Аркадьевна постаралась, Мари о таких мелочах совершенно не подумала. А на столе в качестве сюрприза стояли подарки от родителей — удивительная пара бокалов с уникальной росписью и именами жениха и невесты.

Застолье удалось на славу. Тамада старался на совесть, гости охотно пили и плясали, на Мари любовались все мужчины, в том числе обслуживающий персонал. Оператор с фотографом исправно снимали веселые игры и конкурсы, и одной только Жанне было грустно. С этой подлой по отношению к кузине грустью она старательно боролась, но, увы, безуспешно. Если бы Жанна курила — она отправилась бы на улицу покурить в одиночестве, а так она просто вышла на крыльцо и вдохнула уже холодный воздух.

— Жанна, ты же не куришь?

Жанна вздрогнула, когда Митя неожиданно вынырнул у нее из-за спины.

— Нет.

— Тогда выпей шампанского, я смотрю, ты заскучала. — И протянул ей бокал, а второй оставил себе. — Давай выпьем за любовь.

Жанна с удовольствием осушила бокал и спросила:

— Ты что, сбежал со свадьбы? А где Мари?

— Мари поправляет туалет. Ей помогает Катя, поскольку тебя не нашли. Это занятие минут на пятнадцать, и я решил, что успею покурить и заодно развлечь тебя. Свидетельница не должна быть грустной, когда выдает замуж любимую сестру. Или я так плох?

— Ты совсем не плох, — медленно сказала Жанна, — по-моему, ты самый лучший. Я никогда не встречала таких прекрасных мужчин, как ты.

Жанна в ужасе слушала то, что мелет ее язык, и ей казалось, что это все говорит кто-то другой.

— Спасибо, — искренне сказал Митя и улыбнулся. А потом неожиданно притянул Жанну к себе и крепко, страстно поцеловал.

Жанна от удивления сначала трепыхнулась, попыталась вырваться, а потом плотно и жарко прижалась к чужому мужу и долго отвечала на его поцелуй.

Митя легко отстранил ее, еще раз широко улыбнулся, забрал у Жанны пустой бокал и ушел.

Жанна осталась стоять на крыльце — трепещущая, влюбленная и несчастная.

Следующие пять минут она попеременно испытывала то стыд, то блаженство, а потом ее позвал тамада, и Жанна отдалась веселью не раздумывая — много пила, танцевала, смеялась. И все время пыталась поймать Митин взгляд: видит ли он, как Жанна танцует? Заметил ли, что она улыбается ему? Обратил ли внимание, как Жанна кокетничает со свидетелем?

Митя не сводил обожающих глаз с Мари, целовал жену куда чаще, чем гости кричали «Горько!», и по мере выпитого становился все нежнее. Мари переполнилась счастьем до предела, ей казалось, что еще один комплимент, еще один восхищенный взгляд — и она просто взлетит к небесам, пробив ресторанную крышу.