Души сокровищницы двери - [11]
Шрифт
Интервал
Узы свободы
Оторванный ветром пожухлый листок
Мнит, оседлать он «Крылатого» смог.
Алчущий в «воли» объятия пасть,
В Химеры ты лезешь коварную пасть.
Цепями ты скован, пока одинок.
Семейные узы – свободы росток.
Покуда ты любишь, твой радостен век.
И зваться достоин тогда: «Человек».
Заботы подаришь коль ближнему свет,
Его ж отражением будешь согрет.
Великое счастье быть с тем, кто любя
С тобой прошагает, до Судного дня.
Бесследно ничто не проходит в миру.
Добро непременно вернётся к добру.
Чёрствое сердце, с душою скупой,
Заплатит в итоге ценой дорогой.
И мир покидая, что так ему мил,
Пред очи предстанет один Азраил[8].
Дедовский сад
Во сне я вижу речку и яблоневый сад,
Черешню одинокую, и сладкий виноград.
Яблоню корявую, что с краешку росла.
И ветка там изогнута, как креслице, была.
Печаль свою и радости ей мог я доверять.
Сидеть в уединении часами, и мечтать.
О, грёзы!.. Грёзы сладкие!.. Не знаете преград.
Чую вновь горячего чурека[9] аромат.
И дедушка с бабулею на лавочке сидят.
И внуку, непутёвому, о чём-то говорят.
Завет дедушки
Давно то было, летним днём.
В саду мы с дедушкой вдвоём
Траву косили. (Счастья дни!)
Устав, уселися в тени.
Он мне сказал: «запомни, внук,
Брат – не брат, коль он не друг.
Так говорил мне мой отец.
Теперь же, близок мой конец.
Завет сей в жизнь я воплощал.
Теперь и твой черёд настал.
Сперва будь другом, а потом,
Будь братом, сыном и отцом».
Как прав он был» Мне лишь теперь
Открылась мудрости той дверь.
Всевышний, дай остаток лет
Прожить достойно, как мой дед!
Послание брату
Салам, мой брат! Прими привет!
И с ним мой дружеский завет.
Я не сторонник наставлений.
И показных нравоучений.
И всё ж прошу, не обессудь.
Слов сих понять попробуй суть.
Путей ты лёгких не ищи.
Ведь рая в жизни не найти.
На путь захочешь верный стать,
Невежды, знай, начнут роптать.
А если же с него свернёшь,
Укоры правых навлечёшь.
Не быть тому, чтоб все любили.
Чтоб все вокруг довольны были.
Будь верен совести своей.
Не слушай сладостных речей.
Внемли лишь сердцу одному.
И повинуйся лишь ему.
Но и про разум не забудь.
Для матери отрадой будь.
Свадьба
Свадьба – светлый дар судьбы.
Венец родительской мечты.
Вот, скромно веки опустив,
Невеста входит, нас почтив.
И час веселия настал.
Призывно пондар[10] зазвучал.
И, грациозная, как лань,
Кружится в танце Зулейхан.
Парит орлицею она,
Горда, величием полна.
Мурат – наш славный эскулап
Танцует, статен, словно граб.
Печаль из сердца унося,
И в выси душу вознося
Звенит, пленяя чистотой,
Тамары голос золотой.
А скольких лиц я не узнал!
Позор тебе за то, Джамал!
Память
Скитаюсь я, судьбой гоним,
Всевышней милостью храним,
Треть жизни, шаткой и крутой,
Стернёю устланной тропой.
И годы долгие текли
Рекой, что Жизнью нарекли,
То вширь степенно разливаясь,
Змеёй в теснинах извиваясь.
Течёт без устали вода.
Уходят с нею вдаль года.
Нам не дано вернуться вспять.
Но память нашу не отнять.
Я помню всё. Я помню всех.
Я помню скорбь, часы утех.
И ту доселе не забыл,
Чей голос слаще мёда был.
Улыбка светлая могла
И оживить, и сжечь дотла.
Легка походка, гибок стан.
Глаза – бездонный океан —
И молнии могли метать,
И заставляли воздыхать.
И заставляли жить для них.
Треть жизни я не видел их.
О, память! Ты всегда со мной.
Не властно время над тобой.
Катька-Кай
(День рождения)
В сей светлый день имею честь,
Подарок скромный преподнесть
Сестричке милой, озорной,
И лучезарной, и чудной.
Пусть лёгок будет жизни путь!
Минует пусть печаль и грусть!
Пусть дуют тёплые ветра!
Цветут в душе сады добра!
Ты наша светлая звезда.
Тобой сестра твоя горда.
Отрада брата – Катька-Кай.
Расти большая! Не хворай!
Глава 2
По лезвию жизни
Вдохновение
Приходит редко вдохновенье.
Как в зной прохлады дуновенье.
И то блаженное мгновенье
Душе приносит упоенье.
И в забытьи все злоключенья,
Печаль, напасти, треволненья.
Следы обиды и презренья
С души уходят в час прозренья.
О, вожделенное забвенье!
К Небес дарам прикосновенье.
Души ко звёздам вознесенье.
Душе Господне откровенье.
Как счастья длани мановенье,
Приходишь редко, вдохновенье…
Ночные думы
В тот час, когда окутан мглой,
Весь бренный мир обрёл покой,
Объятый грустью, одиноко,
Сижу я часто под луной.
И звёзды, холодно мерцая,
Внимают мне во тьме ночной.
Мой молчаливый собеседник!
О, ночь, мой слушатель немой!
Души сокровищницы двери
Я отворяю пред тобой.
И бездна тёмная мне шепчет,
В ответ, звенящей тишиной:
«Я лишь свидетель подневольный.
Вся жизнь предписана судьбой.
Внимай, Джамаль, лишь сердца гласу.
Душа твоя – советник твой».
Моя ль вина?
Моя ль вина, что сердце бьётся,
Когда дивчина улыбнётся?
Моя ль вина, что нрав жесток,
Когда схлестнёт с вражиной рок?
Моя ль вина, что впал в печаль,
Души коль рушился сераль?
Мы так уж созданы Творцом:
Довлеют чувства над умом.
Иначе было б скучно жить.
Без горя, счастья не испить.
Путь в забвение
Язык свой забвенью предавший народ
Исчезнет, растаяв, как мартовский лёд.
Не рушьте чрез Реку забвения мост.
Взяв за узду, нас ведут на погост.
Нет ведь с погоста обратно пути.
Истлевшего в прах на Земле не найти.
Сгинем, поросши сухою травой.
И время могилу сравняет с землёй.
Лишь камень надгробный расскажет о нас.
Но гаснет с годами и оного глас.
Читайте
Печально смотреть, как окутаны мглой,
Люди язык забывают родной.