Душегуб - [98]
Последняя строчка далась с титаническим трудом. Я слышал последние удары сердца и понимал. Понимал, что все кончено и она, наконец, пришла.
Вытолкнув последний воздух из легких, я усмехнулся про себя, а моей последней мыслью было что-то вроде: «И никакого света в конце туннеля. Врут все».
Последнее, что я услышал, был чей-то истерический крик «Нет!»…
Сверху сие действо смотрелось немного странно: неудавшийся выпад Альтаира заставил отойти на несколько шагов Вол'трена, который тут же ударил воздух, при этом Джейк не почувствовал абсолютно ничего, даже магии. Однако, зная силу этого странного старика, неудивительно, что он каким-то образом смог узнать, где, когда и в какое именно время сможет встретить Альтаира. Сам-то Джейк просто следовал за Каем и компанией, благодаря Катарсиса за время, которое маг потратил, улучшая свою маскировку.
…Пошатнувшись, с Альтаиром стали происходить странные действия: он сначала пытался вдохнуть, после достал плеер и стал тихо-тихо петь песенку на русском языке с едва заметным акцентом, которую, честно говоря, маг не смог вспомнить. К сожалению, Джейк не владел столь чутким слухом и обонянием, поэтому не мог услышать замедляющегося сердца и отсутствующего дыхания, поэтому наблюдал, как Альтаир скрестил руки на груди, расставил чуть шире ноги и спокойно смотрел вперед, прямо на своего врага равнодушным отсутствующим взглядом и пересекающим его глаз страшным шрамом. Прошло пять секунд. Десять. Пятнадцать. А Альтаир все так же неподвижно стоял на месте, ни разу не шелохнувшись и не дернув и мышцей. Старик точно так же сначала стоял, а потом, когда Джейк стал переводить недоуменный взгляд с одного бойца на другого, едва заметно поклонился Альтаиру и перевел взгляд на визжащую что-то на всеобщем языке трехсотых времен девушку и немного поморщился. Почему, почему он потерял интерес к Альтаиру, который так и не показал всей силы?!
Не найдя ответ в первые десятки секунд, маг спустился на землю рядом с неподвижным Альтаиром и посмотрел тому прямо в лицо и изумился настолько, что его маскировка слетела сама собой, глаза и рот приобретали округлый вид, мурашки забегали по телу, а стихии непроизвольно заполыхали вокруг его существа.
Альтаир был мертв.
Его грудь не вздымалась, и, что самое главное — стоя рядом с ним, маг совершенно не чувствовал ту самую чудовищно кровавую ауру, с которой сталкивался уже несколько раз. Даже сейчас, будучи мертвым, Убийца не переставал удивлять: уголки его губ скривились в ехидной усмешке, а вкупе с его распущенными черными волосами и отсутствующим взглядом выглядел он сущим дьяволом, облепленный мышцами. Мало того, так он еще и остался твердо стоять на месте, а скрещенные на груди руки словно говорили: не пройдешь, я тверд, как скала. А ведь они так и не окончили свой бой.
Все эти мысли пронеслись в голове мага молнией, и тут же его брови сошлись на переносице, скулы недобро зашевелились, а зубы едва ли не скрипели от напряжения. Теперь и маг был в ярости. Резко повернувшись, готовый к очередному столкновению гиганта и букашки, Джейк уже держал наготове несколько заклинаний, но успел увидеть только вихрь вокруг Вол'трена и тот исчез, а его магические эманации словно бы исчезли из этого мира. Осознав сей факт, Джейк разъярился еще больше, и заорал, что есть мочи, надеясь хотя бы сорвать горло:
— А-а-а-а-а-а!!!!!
Вдруг все вокруг превратилось в ад: злость мага не знала предела, и он сначала спалил все живое в радиусе нескольких сотен метров, потом в ход пошли землетрясения, расколовшие ту же область на глубокие трещины, и, в завершение, раскидав взрывом воздуха камни и многое другое на много километров. Не пострадала лишь зона, отведенная самим магом в последний миг. Альтаир все так же стоял на месте, лишь его волосы немного колыхались от созданного магом ветра; наставник Альтаира уже почти очнулся, а девушка-Убийца, рыдавшая вначале, озиралась вокруг и, наткнувшись на мага, изучала его заплаканными глазами. После все ее внимание переместилось на мертвого Альтаира, и она, ринувшись к нему, принялась неугомонно, словно сумасшедшая, что-то говорить, шептать и ощупывать всего, пытаясь найти хоть толику жизни. Если Джейку, наблюдавшему эту сцену, было и жаль девушку, то лишь немного. Меж тем Андрей очнулся и медленно подошел, держась за бок к Альтаиру, по пути мельком глянув и изучив Джейка. По мере приближения, до него доходило, что произошло, его кулаки сжались до такой степени, что костяшки окрасились с белый цвет, брови встретились на переносице, а желваки так и играли. В глазах его даже проскользнула слеза, и это было то самое, что отличало Андрея от Джейка и Альтаира — доброта.
Оставив их прощаться с Альтаиром, Джейк пролеветировал к месту исчезновения Вол'трена, и, немного осмотрев ничем не примечательную местность (окромя выжженной и растрескавшейся земли), постоял еще на месте какое-то время, а после поднял голову вверх, как бы надеясь увидеть Альтаира и задать ему один, лишь один последний вопрос…
Хладнокровный Убийца и ребенок в душе… Романтично, неправда ли? Это не описание злодея или антагониста, это — наш главный герой. А может ли Убийца быть главным героем, спросите вы, нет? А если тем человеком, кто попытается его изменить окажется очаровательная спутница? Ну а тогда если он сам изменится, пускай и не по своей воле? Все еще нет?Тогда, значит, что все мы очень плохо знаем великого Мастера, имя которого будет звучать на устах у детей, а после его смерти о нем напишут невероятные легенды.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.