Душа так просится к тебе - [6]
Хлопнула дверь, вбежала горничная.
— Барыня, Софья Николаевна приехали… — начала было она и тут же осеклась, увидев, что хозяйки нет в гостиной. Сразу же вслед за ней в комнату быстрыми шагами вошла средняя сестра Грешнева.
— Добрый вечер, господа, — с легкой заминкой сказала Софья. Было очевидно: она не знала о том, что у сестры гости. — Максим Модестович, здравствуйте… Владимир Дмитрич?.. Вы снова в Москве?
Черменский, поднялся, поклонился в ответ. То же самое, не покидая кресла, сделал генерал. Газданов молча переводил взгляд с одного на другого, ожидая, что его представят. В гостиной повисла неловкая тишина.
Первым спохватился генерал Анциферов:
— Добрый вечер, Софья Николаевна… Если уж быть совсем точным, то доброй ночи. Как видите, мы беспардоннейше засиделись у вашей сестры. Вы со спектакля?
— Да. Давали «Рогнеду».
— Когда же вы наконец позволите приехать и получить удовольствие, слушая вас?
— Максим Модестович, я не дирекция театра, а всего лишь сопрано на вторых ролях, — вежливо, но холодно ответила Софья. — Не в моей власти позволять или не позволять, билеты продаются в кассах… Аня, здравствуй, боже мой, я так устала, почему?..
Фразы Софья не закончила: появившаяся из соседней комнаты сестра быстро и ловко закрыла ей рот ладонью.
— Потому, что ты, душа моя, не появляешься третью неделю, а я скучаю, — с шутливой строгостью сказала она. — Я все понимаю — у тебя репетиции, спектакли, бенефисы… Но нельзя же и сестру забывать!
Софья посмотрела в лицо Анны. Чуть заметно, укоряюще покачала головой. Анна сделала вид, что не заметила этого, и подвела сестру к Газданову.
— Познакомься, Соня. Полковник Газданов Александр Ильич, служит в департаменте иностранных дел, дипломат, помощник министра. Александр Ильич — это моя сестра Софья Николаевна Грешнева, актриса, певица Императорского Большого театра.
— Весьма рад знакомству, — поклонился Газданов, но его черные глаза, вежливо задержавшись несколько мгновений на Софье, снова вернулись к хозяйке дома. Анциферов, заметив это, чуть заметно улыбнулся и прикрыл веки. Черменский смотрел в темное окно.
— Соня, ты споешь нам? — спросила Анна и, не дожидаясь согласия, подняла крышку фортепиано. — Ту прелестную вещь, которую ты учила месяц назад. Как же это… «День ли царит…»
Софья посмотрела на сестру изумленно и сердито. Ее смуглое лицо потемнело еще больше, губы плотно сжались. Казалось, она готова повернуться и выйти из комнаты. Мужчины переглянулись.
— Попросим же и мы, господа, — предложил Анциферов. — Видит бог, при нынешнем положении дел в департаменте в театр я выберусь нескоро… если вовсе выберусь. Да и вы, Александр Ильич, весьма заняты. Просим, Софья Николаевна! Да что же вы молчите, молодые люди?..
— Окажите милость, Софья Николаевна! — живо присоединился к Анциферову и Газданов, с недоумением глядя на Черменского. Тот продолжал смотреть в окно со странным, застывшим выражением на лице.
— Аня, как тебе не стыдно… — вполголоса произнесла Софья. Но сестра, опять будто не услышав, села за рояль и стала перебирать ноты.
— «День ли царит» у меня, к сожалению, куда-то запропал. Есть дуэт Ольги и Татьяны… Аида… Купава… Нет, не будем мучить мужчин оперой! Один романс — и все. На твой выбор.
— Изволь, — сухо проговорила Софья, подходя к инструменту. — В таком случае, «Элегия» Яковлева. И более ничего. Господа, прошу меня извинить, голос устал, я пела сегодня большой спектакль…
Анна тронула клавиши. Мягкая, грустная мелодия поплыла по комнате. Одновременно со вступлением в глубине дома чуть слышно забили часы. Стоящая в дверях горничная украдкой зевала, мелко крестя рот. Возле печи бесшумно умывался лапкой кот. Одна из свечей, вставленных в канделябр, плакала прозрачным воском, и ее неровный свет дрожал и метался на лице Софьи.
В гостиной наступила тишина. Анциферов, казалось, слушал со всем вниманием, чуть подавшись вперед и не сводя с певицы пристальных темных глаз. Газданов искренне наслаждался исполнением романса, на его некрасивом лице блуждала мечтательная улыбка. Взгляд Черменского по-прежнему был устремлен за окно. Анна из-за рояля несколько раз обеспокоенно посматривала на него, но Владимир не замечал этого.
— Господа, идет снег, — негромко сказал он, когда затихли последние ноты романса. Это было настолько невпопад, что Газданов чуть слышно выругался, а Анциферов усмехнулся, но тем не менее все находящиеся в комнате, включая певицу и аккомпаниаторшу, повернулись к окну.
Там действительно падал снег — первый в нынешнем году. Мягкие хлопья кружились в голубом клине света из окна, ложились на землю, пестрили темное небо. Все это происходило в полной тишине, и ночной пустой переулок казался полупризрачным, сказочным местом.
— Как красиво… — прошептала Софья, подойдя к окну. Почти сразу же поднялся и Черменский. Быстрыми шагами он перешел комнату и остановился за спиной Софьи. Та коротко взглянула на него через плечо. И сразу же отвернулась.
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…
Семья Грешневых всегда была предметом пересудов уездных кумушек. Еще бы: генерал Грешнев привез с Кавказа красавицу черкешенку Фатиму и поселил ее у себя в доме. Она родила ему сына и трех дочерей, таких же ослепительно красивых, как сама. А потом ее нашли в реке, генерала – в собственной спальне с ножом в горле. С тех пор Грешневых словно кто-то проклял: беды валились на них одна за другой. Анна, Софья, Катерина… Как же молодым графиням избавиться от родового проклятья? Ведь они ни в чем не виноваты…Ранее книга издавалась под названием «Мы странно встретились».