Душа полуночи - [98]

Она уснула, и впервые он ощутил, что она чувствовала себя действительно в безопасности. Поначалу она вскакивала от страха из-за малейшего шума или вздрагивала, когда он к ней прикасался. Но теперь она беспробудно и крепко спала, лежа головой на его груди. Он провел рукой по ее волосам, которые блестели, как оперение ворона. Ее кожа походила на лунный свет, была такой же прохладной, как бурная горная вода, и настолько мягкой, что он боялся повредить ее еще сильнее, чем она уже была. Но он совсем не думал об этом. Как и об Атуре, сражениях и лишениях. Все это в прошлом, а те дни, которые они провели вместе в этой комнате, уже позаботились о том, чтобы следы, оставшиеся на коже Ширы и в ее душе, начали тускнеть.

На его губах проскользнула улыбка. Когда они любили друг друга, казалось, будто их души сливались воедино. Еще никогда он не испытывал ничего подобного. Он хотел навеки остаться лежать рядом с ней и чувствовать ее близость. С какой охотой он забыл бы о том, кем он был и где находился; о том, что где-то там снаружи было войско, которое он должен был отвести домой, и король, который вынес ему все еще действующий смертный приговор. Сколько времени успеет пройти, преждче чем кто-то не придет и не напомнит ему об этом?

Он уже подумывал о том, чтобы остаться в Фархире и начать новую жизнь в государстве альб вместе с Широй – во дворце или в ее родной деревне, – а все остальное оставить на самотек и наслаждаться каждым мгновением с ней. Но он знал, что не мог так поступить.

Шира пошевелилась рядом с ним. Она тихо застонала, моргнула и, казалось, пыталась вспомнить, где находилась, прежде чем окончательно проснулась и мягко улыбнулась.

– Ты голодна? – спросил он.

– Голодна до чего? – Она приподнялась и широко ухмыльнулась, ее глаза ярко блестели. Когда она наклонилась над ним, несколько прядей ее волос соскользнули с ее плеч, обрамляя его лицо будто шелковые занавесы. Лисандр провел обеими руками по мягкой коже ее щек, скользнул пальцами в волосы и убрал их назад. Ему было сложно не позволить себе тут же соблазниться ею. Устоять – практически невозможно. Но он не хотел, чтобы она голодала только потому, что его голод был неутолимым.

– Твоя подруга Сирена была здесь, – рассказал он. – Они принесла еду и свежую одежду для нас.

Щеки Ширы окрасились в нежно-розовый цвет, и она смущенно прислонилась лбом к его груди. Несмотря на то, что им регулярно приносили еду во время каждого приема пищи, наполняли таз с водой или приносили свежие полотенца, это ощущалось иначе, чем когда кто-то знакомый входил в комнату. Это лишь напоминало им о том, что за пределами четырех стен время шло вперед и там был целый дворец, полный людей и альб, которые могли только думать о том, что происходило за закрытыми дверями.

– Ты должен был меня разбудить, – тихо сказала она.

– Сирена попросила этого не делать. Ты так мирно спала. Она просила передать, что, если возникнет необходимость в помощи Лантеа, нужно сказать об этом.

Она вновь подняла глаза.

– Сколько я спала?

– Долго, – он улыбнулся. – Нам принесли свежий хлеб, фрукты и вино. Тебе и правда нужно подкрепиться.

Шира обвязала вокруг себя простыню и выпрямилась. Накрытый стол находился недалеко от них, и Лисандр смог притянуть его к кровати прямо со своего места. Насколько он сам был голоден, принц заметил только когда сделал первый укус. Однако приостановился и, забавляясь, наблюдал за тем, как Шира наполняла свой рот так, будто вынуждена была отложить запасы на несколько недель вперед.

– Это наш ужин или завтрак? – спросила она с набитым ртом, не отрывая взгляда от еды.

Лисандр посмотрел в окно. Лунный свет падал на тонкие занавески.

– Ужин, – ответил он, повернулся к ней и ухмыльнулся.

Она удивленно посмотрел на него.

– Что?

– Я не хочу, чтобы ты откусила мне палец, если я неосмотрительно потянусь за хлебом.

Шира пожала плечами.

– Такое может случиться. – Она затолкала еще один ломтик нарезанного яблока в рот и проказливо сверкнула прищуренными глазами.

Лисандр наклонился и приблизился к ней так, что его губы соприкоснулись с ее ухом.

– Может быть, я укушу в ответ, – прошептал он и нежно прикусил мочку уха.

Шира засмеялась, и ее смех озарил всю комнату. Она неохотно попыталась оттолкнуть его от себя, но он схватил ее, повалил на кровать и склонился над ней. Но прежде чем Лисандр успел покрыть ее поцелуями, он заметил, как ее лицо исказилось от боли.

– Я сделал тебе больно? – озабоченно спросил он.

– Нет, все в порядке, – соврала она и проглотила откусанный кусок. – Все хорошо.

Он смахнул простыню с ее плеча и поцеловал ссадину, кровоподтек, который окрасился в зеленоватый цвет, царапину под ее подбородком. Он не упускал ни единого места на ее покрытой ранами коже, слышал, как ее дыхание учащалось и она вбирала в себя воздух, когда его поцелуи опускались все ниже. Она зарылась пальцами в шелковую простыню, но когда его рука дотронулась до ее бедра, она внезапно отвернулась от него и повернулась к окну.

– Поминальный обряд! – испуганно произнесла она.

Он поднял глаза и увидел то же, что и она. Десятки свечей скоплениями пролетали мимо их окна. Шира вновь укуталась в простыню, встала и отодвинула занавеску в сторону. Огоньки отражались в ее глазах, из-за чего те блестели, как драгоценные камни. Она молча стояла у окна, наблюдала за вечерним зрелищем и выглядела такой угнетенной, какой не была уже несколько дней.