Душа осьминога. Тайны сознания удивительного существа - [65]

Прибежавший ветеринар сделал ей уколы дексаметазона и атропина, чтобы запустить ее три остановившихся сердца, а также укол окситетрациклина, мощного антибиотика. На какое-то время всем показалось, что они сумели ее спасти. Но через час после инъекций бедняжка снова стала мертвенно-бледной. Хотя ее мышцы все еще продолжали сокращаться, а кожа на какое-то время потемнела, Кали была мертва.

Криста узнает печальную новость только после обеда и приезжает попрощаться с Кали. «В галерее никого не было, — рассказывает она мне по телефону, когда мы вместе оплакиваем нашего друга. — Ее аквариум был накрыт черным брезентом. Это было ужасно. Ее аккуратно разложили, но она усохла, и я не могла разглядеть ее глаз. Она лежала на дне головой в сторону витрины, руки вытянуты назад. Это классическая поза осьминога. Из аэратора продолжали выходить пузырьки кислорода. Это было очень странное зрелище. Мы привыкли видеть Кали ярко-алой или коричневой, а теперь она вся была молочно-белой, до самых кончиков щупалец… Но все равно она была невероятно красивой».

Когда умирает мой друг, единственное, что дарует мне некоторое утешение, — это возможность поговорить с теми, кто знал и любил этого человека.

— Какой день с Кали запомнился тебе больше всего? — спрашиваю я у Кристы.

— День рождения Дэнни, когда он познакомился с Кали и она облила его водой, — отвечает она. — Я и сама считала дни до среды, когда смогу с ней увидеться. Дэнни будет очень расстроен. Мы собирались посетить океанариум в ближайшее время. И он уже радовался предстоящей встрече с осьминогом… Ничего не будет прежним без нее…

— Я не могу поверить в то, что случилось, — говорю я. — Мы все были так счастливы…

Мы погружаемся в ностальгию, будто воспоминания о прошлом смогут отогнать немыслимое настоящее.

— Я помню, с каким волнением всегда ждала, когда Уилсон откроет бочку, — говорит Криста. — Всплывет ли она к нам? Что она сделает дальше? Кали все время нас удивляла. И ее прикосновения — никто не может прикасаться так, как осьминог. Я так рада, что у меня есть фотографии с засосами Кали на моей руке…

Я звоню Анне.

— Это просто невероятно, — говорю я. — Ведь вчера был такой чудесный день!

— Я поняла одну важную вещь, — отвечает мне Анна. — Все, что случилось сегодня, не может изменить того, что было вчера.

Мы не можем изменить факта гибели Кали, но даже ее смерть не может уничтожить те радость и счастье, которыми был наполнен вчерашний день. После потери близкой подруги, с которой она делила свои юношеские радости и печали, все дни рождения, Анна знает об этом, как никто другой:

— День вчерашний навсегда останется совершенным, — говорит мне она.

* * *

Бо́льшую часть четверга я провожу за телефонными разговорами с людьми, потому что едва способна заняться чем-то другим. Я отменила праздничное чаепитие с подругами, которые поняли мое горе.

— Не каждый человек способен понять, как можно дружить с осьминогом, — сказала мне Анна. — Представляю свой разговор с одноклассниками: «У меня умерла подруга. Ее звали Кали». — «Она что, из Индии?» — «Нет, из Британской Колумбии. Из Тихого океана. И она — осьминог».

Я звоню Биллу и оставляю сообщение с соболезнованиями, но он не берет трубку и не перезванивает. Я его прекрасно понимаю. Я набираю номер Уилсона — мне хочется получить дружеское утешение и узнать его мнение как инженера. Как Кали смогла выбраться из аквариума?

— Есть только два способа, — говорит он. — Либо она подняла крышку — а осьминоги способны поднять даже очень тяжелую крышку, я видел это своими глазами, — либо просочилась через какое-то отверстие. Но эта крышка намного тяжелее, чем на резервуаре Октавии, и закрыта она была очень плотно. Скорее всего, там есть отверстие для трубки, через которую аквариум наполняется свежей морской водой. Если трубка входит в него неплотно… осьминог может пролезть в самую крошечную щель.

— Никто не виноват в том, что случилось, — подчеркивает Уилсон. — Билл сделал все, что было в его силах. Нам понадобилось несколько лет, чтобы сделать аквариум Октавии относительно надежным. Я очень расстроен, но не удивлен. Конечно, я позвоню Биллу, и мы что-нибудь придумаем. Но у нас не было выбора. Нам пришлось рисковать.

Кали невероятно повезло, что она прожила так долго. Большинство осьминогов погибают еще на стадии планктонных личинок. Только две особи из ста тысяч мальков доживают до половой зрелости — иначе океан был бы перенаселен осьминогами.

— И по крайней мере мы знаем, что последний день ее жизни был счастливым, — говорю я.

— Да, она оказалась на воле, — соглашается Уилсон. — Своим побегом она показала нам, что она — феноменально любознательное и разумное существо, которое жаждет свободы. Чтобы выбраться из такого аквариума, ей пришлось поломать голову. Глупое животное не смогло бы этого сделать.

— Она умерла, как великий первооткрыватель, — говорю я.

Как астронавты, погибшие при взрыве «Челленджера», или отважные путешественники, пытавшиеся найти истоки Нила, исследовать Амазонку или достичь Северного и Южного полюсов, Кали не побоялась столкнуться с неизвестными опасностями в стремлении расширить горизонты своего мира.