Душа осьминога. Тайны сознания удивительного существа - [10]

— Я понятия не имел, что Джордж скоро умрет, — продолжал Билл. — Обычно перед смертью у осьминогов меняется форма тела, окрас и поведение. Они становятся менее подвижными и игривыми — это похоже на увядание людей. Они почти перестают окрашиваться в красный цвет, их кожа бледнеет и иногда покрывается белыми старческими пятнами.

— Должно быть, это тяжело, — заметила я.

Билл пожал плечами. В конце концов, это часть его работы. Но помнится, во время моего первого визита Скотт сказал про Билла: «Он любит их как собственных детей. Когда осьминог умирает, для него это тяжелая потеря. Трудно расстаться с животным, о котором ты заботился каждый день в течение нескольких лет».

Преемник Джорджа Трумэн поступил в океанариум, когда Билл был в отъезде.

— Он был одним из самых активных осьминогов, — сказал он. — И настоящим авантюристом.

У каждого осьминога свой подход к вскрытию коробок Уилсона. Все они довольно быстро учатся отпирать замки. Билл начинает с маленькой коробочки и предлагает ее осьминогу раз в неделю в течение месяца. На второй месяц они переходят ко второй коробке — как правило, осьминогу достаточно двух-трех попыток, чтобы с ней разобраться. Третья коробка с двумя замками обычно поддается с пятой-шестой попытки. И хотя все осьминоги в конечном итоге справлялись с головоломкой, их подход был разным в зависимости от характера.

Спокойный Джордж всегда методично открывал все замки. Гвиневра же была очень нетерпеливой. Однажды она так перевозбудилась, пытаясь добраться до живого краба, что с неистовой силой смяла вторую коробку, и та треснула. А вот Трумэн получал удовольствие от неторопливого вскрытия коробок. Однажды Билл поместил в маленькую коробку сразу двух живых крабов. Когда добыча начала драться, Трумэн так разволновался, что был просто не в состоянии возиться с замками. Он протиснул свое двухметровое тело сквозь отверстие 5 на 15 сантиметров, проделанное Гвиневрой. Посетители океанариума с удивлением наблюдали за гигантским осьминогом, который расплющился в крошечном пространстве между стенками двух коробок объемом 230 и 98 кубических сантиметров. Трумэну так и не удалось открыть маленькую коробку. Наверное, там было слишком тесно. Когда в конце концов он вылез наружу, Билл сам открыл коробки и скормил ему обоих крабов.

Своей способностью втискиваться в крошечные пространства осьминоги доводят смотрителей до белого каления. Однажды Билл до смерти испугался, придя на работу утром и не обнаружив Джорджа в аквариуме. Лихорадочные поиски ничего не дали.

— Я думал, он сбежал, — сказал Билл. — Как вдруг он появляется из-под большого камня.

— Это точно, они пытаются пролезть в любое отверстие на своем пути, — согласился Уилсон.

Скотт рассказал историю, случившуюся около десяти лет назад. В одном из небольших витринных аквариумов океанариума жил карликовый карибский осьминог. Однажды Скотт пришел на работу и обнаружил, что вода из аквариума переливается через край, а осьминог исчез. Оказалось, что животное пролезло в узкую щель между аквариумом и стеной и втиснулось в трубку рециркуляции воды диаметром чуть больше сантиметра. И что ему было делать?

— Я вспомнил одну передачу на канале National Geographic, которую видел еще ребенком. В ней показывали, как греческие рыбаки ловят осьминогов с помощью амфор. После ночи охоты осьминоги забираются в амфоры, считая их безопасным убежищем, а хитрые рыбаки вытаскивают их на берег. Естественно, животные не хотят вылезать из амфор, а рыбаки и не думают разбивать посуду, поэтому они наливают внутрь пресную воду, и осьминоги выползают наружу сами.

Скотт проделал тот же фокус с карликовым осьминогом, и у него получилось выманить питомца.

Несколько лет назад ему пришлось еще раз прибегнуть к этому приему, на этот раз с гигантским осьминогом. Скотт уже и забыл имя этого подопечного, но живо помнит сам инцидент. Когда он открыл резервуар, чтобы накормить животное, осьминог оплел его руки своими щупальцами. «Я отрывал от себя одно щупальце, а он цеплялся ко мне двумя другими. Он никак не хотел возвращаться в резервуар, а мне еще нужно было переделать кучу дел, — вспоминал Скотт. — Тогда я дотянулся до крана, набрал полный кувшин пресной воды и вылил ее на осьминога. Тот мгновенно отпрянул».

«В кои-то веки мне все же удалось взять верх над осьминогом!» — с гордостью добавил Скотт.

Но животное пришло в ярость. «Оно стало кроваво-красным и бугристым. Это был опасный момент. Я и не заметил, как осьминог раздулся: он закачал в себя огромное количество воды, поднялся на поверхность и выпустил мощнейшую струю мне прямо в лицо! Пока с меня капала вода, осьминог смотрел на меня с таким же торжествующим выражением, которое было у меня минуту назад».

* * *

Несколько недель спустя я посетила Афину в третий раз. Билла и Уилсона не было на месте, но Скотт открыл для меня крышку аквариума. Афина отдыхала в своем логове под скалистым навесом, но, услышав шум, быстро всплыла к люку и повисла в воде вниз головой.

Я была разочарована: она даже не взглянет на меня? Я ее больше не интересую? Или же она наблюдает за мной украдкой сквозь щупальца, как женщина из-под вуали? Она узнала меня по внешнему виду, поэтому больше нет нужды ощупывать меня присосками? Но, если она меня узнала, почему не подплыла ко мне, как раньше, вверх головой? Почему она висит передо мной, как раскрытый перевернутый зонтик?