Душа Клауса Даффи - [19]

Клаус задыхался. Он с трудом подбирал слова. Боже мой, оказывается, он и сам почти забыл все то, во что так свято верил. Вся теория, выстроенная им давным-давно, развалилась, сохранив лишь разрозненные обрывки постулатов. Почему он не записал все это вовремя? Лень было. Что-то там о карме и воздаянии. Круг Перерождений, Восьмеричный Путь… Древние, почти уже непонятные словосочетания. У него не осталось даже книг, в которых об этом говорилось.

Не важно. Совсем не важно. Совсем необязательно помнить подробности. Главное - это выводы. А их он помнит твердо.

– Теперь я понимаю, - сказал Ньюмен. - Судя по всему, в вашем подсознании бунтуют сапиентоидные атавизмы. У всех отказников это проявляется по-разному. В вашем случае - индивидуальный намеренный тип контрвнушения, основанный на религиозном мировоззрении. Как результат - аутистическое отчуждение от общества. Когда-то вы были буддистом, да, Клаус? Индуисты и буддисты всегда яростно нападали на мою методику. В середине двадцать первого века мне пришлось выдержать длительную дискуссию с профессором Гэ Бичэнем из Шанхая. Два года подряд он посылал мне язвительные открытые письма, а я на них публично отвечал. Само собой, никто из нас так ничего друг другу и не доказал. Извините, Клаус, мне кажется, что научного диспута у нас с вами не получится. Мы оба не готовы к нему. У вас в голове хаос - я слышу это.

– Не смейте подслушивать мои мысли! - прошипел Клаус. - Телепаты чертовы, шпионы!

– Вы без труда можете научиться тому же и оказаться со мной в равных условиях. Совершенствуйтесь - и войдешь в число искуснейших из нас.

– Это не совершенствование, это лишь бесконечное воспроизведение самого себя, застывшего в неподвижности! - Из Клауса глубины памяти выплыло нечто очень важное, некогда обдуманное и выстраданное им. - Я вспомнил! Вот, слушайте, в чем состоит истина: душу не нужно делать бессмертной, она бессмертна сама по себе. Душа человека должна быть свободна в своих странствиях. Она стремится к совершенству в своих перерождениях и очередное тело для нее - лишь временное пристанище. Ваши интересы противоположны этому, ваша главная задача - любыми средствами заставить жить вечно ваше тело, любимое и ненаглядное. Мыслеформы, изобретенные вами, служат именно этому - вы дублируете их бесконечно, изо дня в день. Вы как бы проигрываете компактный диск, на котором записано основное содержание вашей личности. Более того, вы постоянно изобретаете новые руны-мыслеформы - о да, это интересно, вы всегда можете поставить на свой внутренний проигрыватель новую запись и создать для себя очередную иллюзию разнообразия. Но это лишь суррогат бессмертия. Душе в этом неестественном процессе делать нечего. Она умирает.

– Вы же только что говорили, что души бессмертны, - педантично заметил Патрик.

– Да, действительно… Ладно, тогда предположим по-другому - ваши души не умерли, они ушли от вас, покинули ваши тела, чтобы найти себя в другом месте. Так или иначе, вы, новусы - бездушные создания.

– Пожалуй, я недооценил вас, - Патрик смотрел на Клауса с искренним интересом. - Вы неплохой аналитик, Клаус. Многое из того, что вы сказали - остроумная интерпретация действительных фактов. Знаете только, в чем ваша проблема?

– В чем?

– Вы мыслите как сапиенс. Все то, что вы высказали мне, для большинства новусов будет звучать как анахроничный, непонятный набор слов.

– Новусы настолько тупы? - язвительно спросил Клаус.

– Они настолько умны. Для сапиенсов было свойственно усложнять все, с чем они сталкивались. Вспомните вторую половину двадцатого века и начало двадцать первого. Технический прогресс дошел до извращенной, патологической степени сложности. Электронные процессоры начали регулировать все - даже утюги и машинки для стрижки волос. Когда мы, новусы, изобрели свои машины, стало ясно, что добиться высочайшей эффективности можно гораздо более простым путем. Техника сапиенсов не выдержала конкуренции - она была слишком сложной и дорогостоящей по сравнению с нашей. То же касается и мировоззрения. Мы стремимся к простоте, Клаус. Мы не объясняем в многотомном философском трактате то, что можно выразить одним предложением.

– Так все оно и есть! - воскликнул Клаус, сжимая кулаки от ярости. - Книги, с вашей точки зрения, - ненужное! Потому вы с удовольствием уничтожили все литературные издания, и телевидение, и театры, и вообще все, что с точки зрения людей считалось признаками культуры…

– У нас - своя культура, - спокойно произнес Ньюмен. - Мы не считаем, что она хуже прежней.

– Где она, эта ваша культура? - Клаус взмахнул руками. - Где? Не подскажете, какой фильм идет сегодня в вашем кинотеатре? Хочу посмотреть какую-нибудь мелодраму!

– У нас есть нечто вроде театров, - сказал Ньюман. - Нечто, по сравнению с чем лучшие театры сапиенсов покажутся примитивным кукольным балаганчиком. Но вам нечего делать там, Клаус. Вы слепы и глухи. Вы ничего там не поймете.

– Все-то у вас есть, - проворчал Даффи. - Только меня туда никто не приглашает.

– Я приглашаю, - Патрик улыбнулся широко и дружелюбно. - Я официально приглашаю вас в наше общество, Клаус Даффи. Человек уже не звучит как "Homo sapiens". Теперь человек называется "Homo novus". Станьте человеком, Клаус.