Душа Ардейла - [39]

Косолап, ворча и потирая загривок, поднял ветку с земли. Костыль получился на славу. Пусть и корявый слегка, но крепкий и удобный. Барат, опершись на него, сразу почувствовал себя значительно уверенней.

Первым делом он проковылял за кустики. Ну, это дело житейское. Ничего с этим не поделаешь.

Расположившись за грубо сколоченным столом, отставив чуть в сторону костыль, Барат с большим аппетитом поглощал кашу, сваренную Тоболтом. Сам же Тоболт, сидя рядом, рассказывал, как появились с ним рядом прирожденные оборотни — медведь, лось и рысь.

Вообще-то, первым появился медведь. В то время дядюшка Тоболт был еще достаточно молод и крепок. Проходя по лесу, он услышал испуганный рев. Любопытство (читай страсть к познанию) всегда было его бедой. Вот и сейчас он не вытерпел и пошел на звуки.

Зрелище, открывшееся перед ним, заставило его действовать активно.

Медвежонок вскарабкался по небольшой сосенке на самую верхушку и, отчаянно цепляясь за тонкие веточки, ревел во всю глотку. Немудрено, — снизу к дереву подползал большой ядозуб — крупная ядовитая змея, которая отличалась неукротимой агрессивностью. Она бросалась на всех, кто имел неосторожность подойти к ней слишком близко. Взобраться на сосну к медвежонку для нее не составило бы труда.

Вначале Тоболт ожидал, что вот-вот появится мать медвежонка, большая медведица. Что при этом произойдет, Тоболт не знал и не прочь был понаблюдать за этим поединком. Как-то же медведи справлялись с такими неприятностями? Но время шло, ядозуб начал подниматься по сосне, а медведица все не появлялась. И не слышно ее было.

Дело принимало опасный для медвежонка оборот. Тоболт подхватил с земли большой сук и, размахнувшись, сильно бросил его в поднимающегося по дереву гада. Попал очень удачно. Ядозуб, поднявшийся уже до половины ствола, тяжело рухнул вниз. Раздраженно зашипев, он поднял верхнюю часть тела над травой, выискивая наглеца, посмевшего помешать ему.

Наглец прятаться не стал. Поудобнее перехватив свой посох, Тоболт смело двинулся на ядозуба. Уж что-что, а за несколько лет, проведенных в этом лесу, Тоболт научился справляться с подобными ситуациями.

Бросок ядозуба Тоболт успел отбить концом посоха, и тут же изо всех сил ударил ядозуба по голове другим концом. Оглушенный ядозуб рухнул на траву. Тоболт, не тратя зря времени, вытащил нож и вонзил его у основания головы змеи.

Хороша добыча! — радовался Тоболт. — Шкура ядозуба — ценное приобретение. Да и мясо лишним не будет. А медвежонок? А медвежонок и сам слезет.

Не спеша Тоболт освежевал большую тушу змеи. Медвежонок, действительно, слез сам. Но то, что потом произошло, заставило Тоболта вытаращить от удивления глаза. Медвежонок неожиданно обернулся в замызганного мальчугана в поношенной изорванной одежонке.

Теперь-то было понятно отсутствие медведицы. Раньше Тоболт не верил в рассказы об оборотнях, считая это сказками, придуманными неграмотным народом. Никак это не сочеталось с научными данными, на которые привык полагаться ученый.

А мальчонка-то оказался прирожденным оборотнем, имеющим две ипостаси — медведя и человека.

Тоболт позвал его, но мальчуган попятился и спрятался за ствол дерева, осторожно наблюдая за ученым.

Когда Тоболт, нагрузившись добытой шкурой ядозуба, направился домой, мальчуган, хныкая, побежал за ним.

Для не знавшего радости отцовства Тоболта было чрезвычайно трудно взять к себе этого мальчугана, но и бросить его в лесу не хватило духа. Так и появился у Тоболта Косолап, который со временем вырос в могучего хозяина леса.

Вот именно Косолап, через некоторое время, и привел двух своих собратьев по несчастью — Сохатого и Куцего.

Оказывается, в редких деревнях, которые строили в тех местах люди, очень боялись оборотней. Их изгоняли из деревень, где они жили, в лес. Каким образом дети прошли огромное расстояние по лесу, полному опасностей, оставалось только гадать. Таким образом, на руках Тоболта оказалось три малолетних оборотня. Сколько он намучился, возясь с ними, невозможно и сказать. Но потом, когда ребятишки подросли, плоды забот и тревог оказались сладки. Медвежья сила Косолапа, острые копыта Сохатого, клыки и когти Куцего не раз и не два спасали жизнь Тоболту. Он привязался душой к своим воспитанникам, да и они отвечали ему той же монетой.

Утомленный общением с деревом, Барат жадно хлебал похлебку, пока Тоболт рассказывал ему историю появления у него помощников. Косолап все это время поглядывал на Барата, морща лоб в раздумье.

— О! — вдруг сказал он. — Вспомнил!

— И что же ты вспомнил? — заинтересованно спросил Куцый, выбивая сладкий мозг из доставшейся ему косточки.

— Что в ем такое есть. Ну, знакомое.

— Только не говори, что это твой родной брат, выпавший из люльки, когда ты уходил! — Куцый, наконец, добрался до мозга и с огромным удовольствием его оприходовал.

— Не! Он похож на тех, что там, за хребтом. Ну, тех, что тебя пугнули, когда ты к Сохатому стал подкрадываться.

Куцый даже поперхнулся. Видимо, воспоминания были ему не очень приятны. Его глаза сузились. Он даже раздраженно зашипел. Барат увидел, как в приоткрытом рту Куцего на мгновение выросли и снова уменьшились клыки.