Дурное влияние - [20]

Я ерзаю на скамейке, глядя, как удаляется рыжая голова Олли. Вот они с Карлом поднимаются по ступенькам торгового центра. Не раздумывая более ни секунды, я вскакиваю и мчусь за ними.

И нахожу их в магазине электроники. Притворяясь, будто изучает телевизоры, Карл внимательно наблюдает через витрину за входом в магазин девчачьей одежды. Олли уставился на стопки чистых кассет, и, глядя на то, как шевелятся его губы, можно с уверенностью сказать: Олли пытается прикинуть, насколько дешевле обойдется упаковка из пяти штук. Он занимается этим всякий раз, когда мы оказываемся в этом магазине. Выбор между D90, AD90 и AR90 для Олли невыносимая мука. Покупка чистой кассеты неизменно превращается для него в мировую проблему, не говоря уже о такой неразрешимой задаче, как выбор между одной кассетой, упаковкой из трех или из пяти штук. В прежние времена он едва не доводил себя до агонии, выбирая между шестидесяти— и девяностоминутными кассетами, но, слава богу, эту трудность Олли преодолел. У его отца стереосистема с функцией ускоренного копирования с пленки на пленку. А если при этом еще включить звук, то из динамиков доносится что-то навроде мышиного пения. Олли — настоящий гуру звукозаписи, и все благодаря отцовскому стерео.

— Пошли, — рявкает Карл.

Мы поворачиваемся, но он уже за дверью.

Когда мы догоняем его, Карл жестом останавливает нас и прикладывает палец к губам. Затем указывает вперед, и мы видим Рейчел и Люси — те шлепают себе в нескольких шагах от нас, все так же под ручку.

Мы незаметно перемещаемся следом до входа в «Итам»[6]. Они заходят внутрь, и Карл вдруг резко толкает нас к витрине ближайшего магазина. Мы дружно делаем вид, будто разглядываем витрину, хотя это полная чушь, поскольку магазин ювелирный.

— Заколебало уже, — говорю я, уставившись на россыпь обручальных колец.

— Заткнись, — обрывает Карл.

— Зачем мы здесь торчим?

— Затем, что я так хочу.

— Пошли отсюда.

— Я сказал — заткнись, нытло.

— Ничего себе! — вдруг восклицает Олли. — Три сотни фунтов!

Мы стоим там целую вечность, за это время можно набрать шмотья лет на десять вперед, но когда Рейчел с Люси выходят из магазина, руки у них пустые. Тут-то они и замечают нас. Или, по крайней мере, Карла.

— Нас засекли, — шепчу я. — Мотаем отсюда.

Но Карл уже устремляется за девчонками. За ним Олли. Выбора у меня нет. Придется таскаться за собственной сестрой по всему торговому центру. Это самый тягомотный день за всю мою жизнь.

Рейчел и Люси ныряют в косметическую лавку, Карл тоже. Для нас с Олли это уже перебор. Поэтому мы просто торчим в дверях, наблюдая. Рейчел с Люси обходят весь магазин, как будто они здесь впервые: пшикая, мазюкая, нюхая и втирая всякую гадость. Карл занимается тем же, но в противоположной части магазина — там, где шампуни и мыло. При этом он совершенно не смотрит на то, чем мажется, просто наблюдает за девчонками. Причем ни капли этого не скрывая. Каждый раз, поднимая глаза, они встречаются взглядом с Карлом и с удвоенной силой принимаются пшикать-нюхать-мазюкать, но абсолютно ясно, что занимает их совсем другое.

В магазине есть место, где женский хлам встречается с мужским, и троица оказывается там одновременно. Все тут же отводят глаза, и на мгновение кажется, будто они незнакомы. Но тут Рейчел брызгает какой-то фигней прямо на голову Карла, и девчонки, давясь хохотом, бросают все свои банки-склянки и пулей вылетают из магазина. Они проносятся мимо нас, словно мы невидимки, — так близко, что от их вони у меня щекочет в носу. В магазине не осталось духов, которыми бы эти курицы себя не облили. Карл гонится за ними. На нас с Олли он и внимания не обращает.

Девчонки направляются прямо к эскалатору, идущему наверх, к кафетериям. Карл не отстает.

Мы с Олли торчим в дверях косметического магазина уйму времени, не произнося ни слова.

Рейчел, Люси и Карл уже давно исчезли из виду, когда Олли вдруг говорит:

— Может, посмотрим, что там происходит?

Теперь это уже не слежка. Теперь это простое человеческое любопытство. Я согласно киваю, и мы медленно шагаем к эскалатору. В полном молчании поднимаемся наверх, стоя на движущейся лестнице, хотя впереди никого и ничто не мешает нам идти по ступенькам.

В кафетерии почти пусто. Мы оглядываем зал, но их нигде не видно. Мы делаем большой круг, пока не оказываемся в углу у запасных выходов. Эта троица расположилась за самым незаметным столиком во всем заведении. Перед каждым вазочка с мороженым.

Люси выглядит немного смущенной, но Рейчел с Карлом злобно зыркают в нашу сторону. У них на лбу точно отпечатались слова — «ПОШЛИ» у Карла и «ВОН» у Рейчел. По тому, как Олли переминается с ноги на ногу, я знаю: ему хочется лишь одного — развернуться и уйти. Но мы не можем себе этого позволить. Не хватало еще, чтобы Карл с Рейчел нас унизили.

Однако долго таращиться тоже нельзя, иначе эта парочка решит, будто я расстроен.

— Пойдем возьмем картошки, — говорю я Олли, но говорю громко, чтобы услышали все. Картошка — это по-взрослому, не то что какое-то там мороженое.

Мы берем картошку и садимся за столик в противоположном конце зала, подальше от них, чтоб не думали, будто мы за ними подглядываем, но достаточно близко, чтобы видеть все. Я сажусь к ним спиной, а Олли толкаю на стул напротив. Олли держит меня в курсе событий, хотя докладывать особенно нечего, кроме того, что вся троица продолжает о чем-то беседовать.