Дурак умер, да здравствует дурак - [8]
— Если вы не подыграете, — затараторила девица, — я сорву с себя одежду, а потом заявлю под присягой, что вы на меня напали.
— Посреди парка на Мэдисон-сквер? Без десяти час пополудни? — Я взмахом руки указал ей на толпу жующих конторских служащих, стаю клюющих голубей, ораву овдовевших подательниц птичьего корма и горстку занятых самогипнозом пенсионеров — словом, на все живое и полуживое, заполонившее здешние скамейки и стежки.
Девица огляделась по сторонам и передернула плечами.
— Ну, ладно, — сказала она. — Во всяком случае, попробовать стоило.
Пошли, Фред, выпьем и поговорим о деле.
— Вы знаете, кто я?
— Разумеется, знаю. Ваш дядюшка Мэтт только о вас и болтал. Вспоминал, как, бывало, брал вас на руки, когда вы под стол пеш…
— Я в жизни не видел дядюшку Мэтта, — перебил я ее. — Так что не стоило и пробовать.
Девица страшно рассердилась, подбоченилась и заявила:
— Ладно, умник, вы хотите знать, что происходит, или не хотите?
— Не хочу.
Вообще-то я хотел, ибо любопытство — суть продолжение легковерия.
Девица снова подступила ко мне, да так близко, что ее марципановый бюст почти коснулся моей манишки.
— Я на вашей стороне, Фред, — увещевающим тоном сообщила она и принялась теребить мой галстук. Глядя на свои пальчики, которые имели и детски-невинный, и соблазнительный вид одновременно, девица забормотала: Понимаете, ваша жизнь в опасности. Очень влиятельные люди в Бразилии. Те же, что убили вашего дядюшку Мэтта.
— А вы-то тут каким боком?
Она быстро огляделась и ответила:
— Не тут. Приходите нынче вечером ко мне домой, Западная семьдесят восьмая, сто шестьдесят, Смит. Жду вас к девяти.
— Но зачем?
— Нельзя, чтобы нас видели вместе, — заявила девица. — Слишком опасно. Итак, в девять.
С этими словами она резко развернулась и засеменила в сторону Мэдисон-авеню. Ее юбка липла к ногам, и даже сонные пенсионеры на лавочках на миг стряхнули оцепенение, чтобы полюбоваться этим зрелищем.
Промямлив: «Западная семьдесят восьмая, сто шестьдесят», я загнал адрес в память, но потом рассердился на себя и потряс головой. Я едва не угодил в очередную ловушку. Заставив себя проникнуться решимостью, я двинулся дальше на юг, без приключений добрался до дома и обнаружил у себя под дверью блондиночку, да такую златовласую, о какой только можно мечтать. Если ее предшественница была вылеплена из марципана, то нынешнюю девицу сделали из пуховых подушек со стальным каркасом. Она выглядела как модель, с которой рисовали мультики про крутых жриц любви, рано или поздно попадающих в полицейский фургон.
Она стояла, привалившись к двери, сложив руки на груди и, вероятно, мурлыча песенку из оперетты, но при виде меня выпрямилась, подбоченилась (за последние четверть часа я наблюдал такое уже дважды) и сказала:
— Стало быть, вы и есть племянничек, да? Не шибко впечатляющее зрелище.
— Лучше не надо, — предостерег я ее. — Не знаю, что вы замышляете, но я начеку.
— По-моему, вы изрядно смахиваете на молочника, — заявила она. — Я говорила Мэтту, что вы — тот еще фрукт, но он меня не слушал.
— Я — что?
— Фрукт, — ответила блондинка. — Фига, финик, банан и так далее.
— Послушайте-ка…
— Нет, это вы послушайте, а лучше почитайте, — она открыла дорогую черную кожаную сумочку и вручила мне письмо.
На конверте стояло мое имя, выведенное неразборчивым и нетвердым мужским почерком. Я взял конверт, повертел в руках, но не вскрыл, а вместо этого спросил:
— Полагаю, внутри лежит послание, якобы написанное моим дядюшкой Мэттом?
— «Якобы». Это еще что за выражение? Вы встречались с тем жалким стряпчим?
— Это вы о Добрьяке?
— Вот именно. И никаких «якобы». В этом письме ваше счастье.
— Пожалуй, окажу вам любезность, — решил я. — И даже не буду вскрывать конверт. Забирайте его и ступайте своей дорогой. Я не стану сдавать вас в полицию, и таким образом мы будем квиты.
— Какой вы лапочка, — сообщила она мне. — Прямо прекрасный поганец принц. Прочтите письмо, а я пока поищу свою скрипочку.
— Я не намерен его читать, — заявил я. — А если даже и прочту, все равно не поверю.
Блондинка смерила меня ледяным взглядом, но не шелохнулась и продолжала преграждать мне доступ в собственный дом.
— Это ваше последнее слово? — спросила она.
— Последнее, — отрезал я, ожидая, что она вот-вот примет боксерскую стойку и начнет доставать меня короткими прямыми левой. Но вместо этого блондинка наставила на меня палец и повела такую речь:
— Позволь кое-что тебе сказать, милок. Не такому хмырю шутить шутки с малышкой Герти, так что наберись-ка ума.
— Малышка Герти? Это вы, что ли?
— Ну, ты и штучка! — воскликнула она. — Хватит валять дурака. Читай письмо!
— Вы и впрямь хотите дотянуть эту бодягу до конца?
— Читай!
— Ну, ладно. Прошу прощения, но я хочу открыть дверь. Посторонитесь, пожалуйста.
Она посторонилась. Я повернул ключ и пропустил гостью в дом.
— О, как мило, — молвила она, обозревая гостиную. — Конечно, тут не помешала бы настоящая мужская рука…
— Вот вы этим и займитесь, — буркнул я и направился к телефону.
Секунд пять она изумленно смотрела на меня, потом вдруг издала похожий на лай смешок и сказала:
— Ага, оказывается, под его маленьким хвостиком прячется остренькое жальце, — блондинка швырнула свою суму из патентованной кожи на диван, который скрипнул и попытался отпрянуть прочь, и спросила:
В восьмой выпуск серии Детектив США, вошли три весьма своеобразных детективных произведения американских авторов: романы Грегори Макдональда «Флетч» и Хью Пентикоста (псевдоним Джадсона Филипса) «Убереги ее от злого глаза», а также сатирического типа повесть Дональда Уэстлейка «Полицейские и воры».
Комический злодей-герой Дортмундер, и его банда неуклюжих воров возвращаются к увлекательным грабежам. Неудачи и отсутствие взаимопонимания вынуждают банду...
«Византийский Огонь» — безупречный рубин 90 карат весом, с большим национальным и религиозным значением. Это самое большое ограбление в карьере Дортмундера, что делает его целью охоты всех, от агентов ФБР до турецкого правительства и собратьев-преступников. Теперь Дортмундер должен найти способ спасти свою жизнь…
Едва Дортмундер вышел из тюрьмы, как ему предложили работу по профилю — его незаурядный талант планировщика и организатора потребовался, чтобы похитить выставленный в музее африканский изумруд. Задача сложная, но исполнимая… вроде бы — кто же знал, что возникнет столько сложностей?
Роман "Все дозволено" впервые опубликован в 1972 году, издан в Великобритании, переведен во Франции и ФРГ, экранизирован по сценарию автора в США.Впервые на русском языке: "Север" № 11-12, 1985 г.
Ограбить банк… это несложно. А можно ли УКРАСТЬ банк? Для Дортмундера и компании это, похоже, вполне разрешимая задача. Но, как всегда, без проблем не обходится…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Документальный детектив — даже более увлекательный, чем самый изощренный вымысел.История, которая потрясла всю Европу и легла в основу книги Томаса Харриса о Ганнибале Лектере.Таинственный и жестокий маньяк по прозвищу Флорентийский Монстр, несколько десятилетий успешно скрывался от полиции. По обвинению в совершенных им зверских убийствах было арестовано множество ни в чем не повинных людей, одним из которых оказался знаменитый криминальный журналист Марио Специ, — единственный, кому удалось выйти на след настоящего убийцы…
Софья Ноготкофф была счастлива – ей предложили престижную должность куратора выставки великокняжеских драгоценностей в маленькой южноамериканской стране. С подготовкой торжественного мероприятия девушка справилась прекрасно, но все в одночасье рухнуло: музей ограбили. Теперь карьере Софьи конец! Могла ли она подумать, что потеряет не только должность, но и свободу, ведь обвинили в преступлении... куратора выставки! Скорым и неправым судом Софью приговорили к пожизненному заключению. Только в тюрьме девушка догадалась – она стала жертвой изощренной интриги, а настоящие преступники остались на свободе, наслаждаются жизнью и большими деньгами.
У Артура Конан Дойла порой трудно определить, где заканчивается детектив и начинается фантастика. Грань между историческим повествованием и, так сказать, "альтернативной историей" весьма условна. Внимание писателя к каждому из "затерянных миров" в высшей степени органично. Ранее не переводившиеся рассказы А.Конан Дойла, посвященные странному и невероятному, будто бы созданы хорошо знакомой нам рукой доктора Ватсона, вдруг решившего описать не очередное приключение Великого Сыщика, а путешествие в таинственный мир.
Расследование гибели владельца медиахолдинга Владимира Стаховского, которое его жена Кристина поручила журналистке Светлане Ухтоминой, добавило много черных красок старательно созданному образу честного бизнесмена и примерного семьянина. Оказалось, у Стаховского имеются любовница и незаконнорожденный сын, которым досталась немалая доля наследства, а в юности он был замешан в преступлении. Сына, которого Стаховский никогда не видел, ищет детективное агентство, а любовница погибает, не успев рассказать Светлане нечто важное.
«Никлас Монсаррат родился в Ливерпуле в 1910 г. Окончил Тринити колледж Кембриджского университета. Его первая значительная книга «Это — школьный класс» вышла в 1939 г. Во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте Великобритании. Морская служба послужила источником сюжетов многих из его последующих книг. В 1956 г. он возглавил информационный центр Великобритании в Йоханнесбурге, а потом в Оттаве. Наибольшей популярностью пользовалась его книга «Жестокое море», вышедшая в 1951 г., по которой был снят одноименный фильм.