Дурацкая жизнь - [4]

Только до дому, дальше я его не возьму. Вов, ну чего ты стоишь?

Жолудь(вдруг, торопливо). Да, разумеется… Где вы живете? Впрочем, не важно. Машенька, ты не волнуйся, я скоро… Буквально, туда и обратно… (Люсе.) В какую сторону?

Люся. В любую. Ха-ха! Пошутила. А чего ты, в любую не поедешь? Поедешь ведь?

Жолудь. Маша, прости…

Маша. Солнце!

Жолудь. Что, Маша?

Маша. Ты в домашней обуви.

Жолудь. Да… Спасибо… (Переобувается.)

Люся. Вов, поторапливайся, жизнь проходит — ха-ха!

Жолудь, застыв, смотрит на Машу.

Ну, давай же, давай, шевелись! (Весело смеется.)

Маша. Солнце… что это значит?

Жолудь(поднимается). Маша, ты мне веришь? (Она молчит.)

Все будет хорошо, вот увидишь. (Уходит; впрочем, тут же опять возвращается). Чуть не забыл: этого человека… вы с ним знакомы?

Только сейчас Маша замечает беспамятного Кулебу.

Люся(тащит Жолудя за собой). Знает, знакомы они, пошли! Да пошли же!

Жолудь. Подождите… (Маше.) Маша, вы знакомы?

Маша молчит. Напряженно смотрит на мужа.

Я его вижу впервые. Странно, не правда ли? (Уходит.)

Маша. Солнце!

Он возвращается.

Что это значит?

Люся(решительно уводит Жолудя за собой). Уходить надо сразу, Володька, или никогда. Закон!

Тишина. Мгновение Маша — будто зацепенела. Кричит: «Солнце!» — устремляется следом. Впрочем, возвращается. Опускается на стул, сидит и тихо плачет. Вдруг, встает, направляется к Кулебе.

Маша(робко). Мужчина… Гражданин… Вы меня слышите? Вставайте. Вставайте, слышите? Просыпайтесь и вставайте. Не ваша постель…

Кулеба лежит и признаков жизни не подает.

Мужчина… представьте, что я на вашей постели… Что вы тут делаете? (Тормошит его.) Что вы себе позволяете?

Кулеба мычит — не разобрать, о чем…

Вставайте или я вызову милицию. Слышите, мужчина?

Кулеба. Дура… Отвали, дура… (Вяло ее отталкивает.)

Маша. Что вы делаете?

Кулеба. Надоела, уйди, сколько можно?

Маша. Кто вы, мужчина?

Кулеба(слезно). Ну, чего вам всем от меня надо? Власть? Деньги? Жизнь? Да берите, не жалко… И жизнь эта — задница, и ты… (Мутными глазами, плохо соображая, глядит на Машу.) А ты больше всех…

Маша. Я?..

Кулеба уткнувшись в подушку, вдруг, громко плачет, его аж всего сотрясает.

Мужчина… Что с вами?.. Я не понимаю… Остановитесь… Я прошу… Почему вы плачете?.. Вам плохо?..

Кулеба, вдруг, без объяснений, с ревом хватает ее за руку, тащит и заваливает на постель.

Мужчина! Мужчина!

Кулеба. Еще ты, проститутка, будешь мне объяснять, что хорошо, а чего не хорошо…

Маша. Отпустите меня…

Кулеба. Ничего не хорошо, все плохо!

Маша. Пустите…

Кулеба. И хорошего не увидишь!

Маша(отбивается). Пустите, не надо, что вы делаете, я не хочу…

Кулеба, похоже, не слышит.

Мне больно, пустите… Пустите же, господи… Господи, я не хочу…

Кулеба(вдруг, резко садится). Погоди, не торопи, голова… Глазам мутно…

Маша(похоже, с нею истерика). Я-я-я… я-я… Вы-вы… (Пытается прикрыть лохмотьями плечи.) Не надо, пожалуйста… Я не могу…

Кулеба(замахивается в сердцах). Да погоди ты, сука!

Маша. Отпустите меня, отпустите… Мне страшно, со мной так нельзя, отпустите…

Он же опять тащит и тискает ее, грубо, с уверенностью, что только так и надо обращаться с женщиной.

Вы мне делаете больно, я не могу… Господи, стыдно же… Стыдно, пожалуйста, я же умру… Я не вынесу, Господи, я же умру…

Кулеба. Как деньги вперед брать — так не стыдно, а как клиенту приятное сделать — так морду воротишь? Или уже разонравился, а? Не графиня, переживешь…

Он целует ее — она по инерции слабо отбивается, что-то невнятно бормочет и шепчет… Появляется Жолудь. Мгновение стоит, смотрит. Исчезает.

Возникает Люся. Стоит, морщится.

Люся(в прихожую). А я тебе что говорила?!

Кулеба отталкивает Машу и подскакивает.

Эй, интеллигент, куда спрятался? Ты не убегай! Ты правде в глаза погляди! Вот она — правда! Ее для того и придумали, что все видели! Что, не нравится? Всем ведь не нравится! Ты смотри! Ты смотри!

Кулеба(хватает Люсю за шею). Затихни!

Люся(хрипит, но все-таки выкрикивает Жолудю). Трус! Трус!

Кулеба. Затихни, тебе говорят!

Люся(не сдается). Иди, погляди, трус!

Кулеба. Будет, сказал, или я…

Люся(совсем уже через силу хрипит). Трус… ой, какой же ты трус… какие все трусы…

Кулеба. Ну, все уже?

Люся. Да…

Кулеба. Не ори.

Люся. Хорошо.

Кулеба. Не будешь?

Люся. Нет.

Кулеба. Гляди. (Отпускает ее.)

Люся(откашливается, вдруг, кричит). Эй, интеллигент! (Убегает.)

Кулеба со свирепым видом уходит следом. Маша поднимается на тахте. Пошатываясь, направляется к выходу. Вдруг, оседает, как при головокружении. Опять поднимается. Возвращается Кулеба. Голова мокрая — видно, совал под кран. Стоят и молча друг друга разглядывают.

Маша. Мне плохо… Не знаю, как жить…

Кулеба(глядит на нее, как зачарованный). Э-э…

Маша. Думала, буду служить гению… спасителю человечества… Была счастлива тем, что нужна…

Кулеба, вдруг, срывает со стола скатерть, вытирает лицо. Молчат.

Не нужна… Никто никому не нужен: человечеству — гений, гению — я…

Кулеба. Это… виноват… Извиняюсь… Так получилось… Раньше, честно, сколько в себя ни брал — так себя не терял…

Маша. У меня нет детей… Наверно, уже не будет… Мне тридцать два года — я уже старуха…

Кулеба. Нервная система прохудилась, точно… Это же сколько раньше выпить умел — это же невозможно нормально представить… Может, если только в научно-фантастическом романе…