Дунай: река империй - [143]
С красотами дельты меня знакомил вилковчанин Игорь Чайков, чисто выбритый адмирал флота деревянных и металлических лодок – на любую дунайскую погоду и на любое речное занятие. Игорь был облачен в голубые джинсы и белую майку; в отличие от меня на крутой волне посередине Килийского гирла дунайский кормчий выглядел совершенно естественно. За полдня водных дорог мы едва успели очертить широкий круг тем для обстоятельного разговора: живое разнообразие плавней, строгий контрольно-пропускной режим биосферного заповедника, способы очистки речного дна, обычаи староверов, советское наследие Вилкова и его новое туристическое бытие. Игорь играючи различал породы парящих и плавающих птиц, терпеливо разъяснял мне особенности сезонного рыбного лова, показывал, как в Вилкове строят тростниковые дома, нахваливал клубнику, которую местные дачники возделывают на илистой островной почве. Вилковская царь-рыба – белуга размером с теленка, но такая десятилетиями никому не попадалась (последнюю огромную, весом 750 килограммов, – это я вычитал в вилковской хронике советского времени – изловил в 1950 году некто Федор Шаповалов); местные жар-птицы – розовые пеликаны, вон они, носатые, посмотри; местная трын-трава – тростник, нигде в мире не растет столько тростника, сколько в дельте Дуная. Поскольку в Вилкове уже почти не ремонтируют суда, поскольку не ловят уже столько рыбы, то экономика и держится теперь, помимо туризма, на заготовке и продаже тростника… Тут наш разговор прервался, потому что на горизонте показалось море.
Конец реки – это конец моего пути по Дунаю и конец этой книги. Знак “0 км” установлен в развлечение туристам у северо-восточной оконечности острова Анкудинов на поросшей жестким кустарником песчаной косе. Посторонним тут ничего нельзя делать – ни купаться, ни ловить рыбу; даже пешее передвижение ограниченно. У подножия двухметрового нуля я выкурил давно заначенную сигарету – последнюю из пачки, когда-то распечатанной у истока Дуная, в Шварцвальде. Над головой у меня было сколько хочешь неба, вокруг меня было сколько хочешь воды, зелени и майской тишины. Вдали вода меняла цвет и там, где ветер с моря встречался с дунайской волной, образовывала неровный барьер, похожий на туго скрученный канат. Этот барьер издалека казался высоким, выше моего роста, а сам я как будто бы сидел на дне огромной тарелки.
Мишель Дюран-Берже. Сулина. Рисунок из L’Illustration. 1854 год.
По структуре текста здесь требуется цитата, но не буду притворяться, что, глядя на слияние реки и моря, я якобы наизусть декламировал сам себе Кеннета Грэма. Нет, конечно, но автор “Ветра в ивах”, согласитесь, вознес прекрасную молитву Реке. Разве скажешь лучше: “Будь возле реки, и в реке, и вместе с рекой, и на реке. Она мне брат, и сестра, и все тетки, вместе взятые, она и приятель, и еда, и питье, и, конечно, баня и прачечная. Это мой мир, и ничего другого себе я не желаю. Что она не может дать, того и желать нет смысла, чего она не знает, того и знать не следует…”
Игорь закончил болтать с егерем, явившимся проверить, есть ли у нас разрешение на поездку по заповеднику, и крикнул из лодки, что уже пора бы в дорогу, потому что вроде как собирается дождь, а надо навестить еще одну стаю пеликанов. Но я не отводил взгляда от подвижной границы, отделявшей две разные воды, желто-коричневую и серо-голубую, отделявшей речной мир от морского, Истр от Понта Эвксинского. Или – эти два мира соединявшей. Я курил и спрашивал себя, откуда вдруг снова, как и год назад на венгерском берегу Дуная, появилось во мне это странное чувство, мирившее движение с покоем. И это место тоже странное: ведь ни одна другая река, только Дунай, не начинается своим последним километром и не заканчивается своим нулевым. Может, потому, что эта река течет из центра Европы к далекой ее окраине? Но нет, подумал я, гася окурок в пустую пачку, Дунай – вполне обычная, пусть и довольно длинная река. Только 29-я по протяженности в мире, между Брахмапутрой из Южной Азии и Токантинсом из Бразилии.
Ничуть не больше. Но и ничуть не меньше.
Библиография
A History of Romania. Kurt W. Treptow ed. Iaşi: The Center for Romanian Studies, 1997.
An Illustrated History of Hungary. Budapest: 1999.
Beattie Andrew. The Danube. A Cultural History. L.: Oxford University Press, 2010.
Brion Marcel. La vie quotidienne à Vienne au temps de Mozart et de Schubert. P.: Hachette, 1986.
Castellan Georges. A History of the Romanians. N. Y.: Columbia University Press, 1989.
Childe Vere Gordon. The Danube in Prehistory. N. Y.: AMS Press, 1976.
Crampton Richard. A Concise History of Bulgaria. Cambridge University Press, 2005.
Dawson Christopher. The Making of Europe. Washington: The Catholic University of America Press, 2002.
Demorgny Gustave. Danube et Adriatique. P.: Domat-Montchrestien, 1934.
Dvornik Francis. The Making of Central and Eastern Europe. Gulf Breeze: Academic International Press, 1974.
– The Slavs. Their Early History and Civilization. Boston: American Academy of Arts and Sciences, 1956.
