Думатека (сборник) - [2]

– Неужели, волки и церковь съели? Какие прожорливые!

– Да нет, – говорит лиса, – там задумка была, с ели ведь и построили.

– Странно, странно, – пострекотала сорока и улетела.

А тут пробегают бобры и спрашивают:

– Кого съели, когда построили?

– Чего спрашивать? Идите по своим делам лучше, – говорит им лиса.

Убежали бобры в свою низину валить осину.

– Ах, какие дураки, – подумала лиса, – дуростью занимаются, едят и строят. И я им не в помощь.

Выбежала лиса на высокий холм, с которого, как на ладони, ели видать. Свернула хвост под себя, точно круглое солнце закатилось и над елями зависло, и скрипку спрятала.

– Вот куда забралась лиса. Аж, ели в позолотке играют. Точно лампа светит, – подумал ежик, что пробегал мимо, шаркнул колючками, нацепив лесные запасы, что натащил за день, и укатил за пень.

27.03.16.

Богатырь-дюжий смех

Один человек родился маленький-премаленький. И все думали, он урод, и его даже ветер сдует такого маленького, как только он выйдет на порог своего дома. Мальчик болел, унывал, хотя умел решать задачи и был сообразительным. Благодаря своему дару он приобрел всякие таланты и овладел искусством.

Но однажды он понял, что он больше не знает, как жить дальше, когда вокруг него одни неудачи, и все, что он ни сделает, пропадает даром. Точно тяжелый камень опускается в море, так грустно было у него на душе. Мальчик впал в отчаяние и не знал, как жить дальше.

Тогда один врач посмотрел на него и сказал:

– Ему не нужно ни о чем думать плохом, а больше радоваться жизни, какая она есть, и уметь смеяться со всеми.

Мальчик ничего не понял. Как можно было радостно смеяться, когда одни неудачи вокруг? И ему жизнь показалась каверзой.

Вдруг его что-то будто кольнуло больно-больно. И мальчик подумал, это ошибка. Мне жизнь много чего дала и научила, и я благодаря ей и стал правильно смотреть вокруг себя.

Но вдруг над небом нависла большая туча, подул сильный ветер, и теплые светлые дни, похоже, закончились для него. Настроение многих людей испортилось, они стали ругаться и враждовать.

Очень неспокойно стало мальчику. Он подумал: «Люди от глупости и незнания воюют между собой». И опять его сильно и больно кольнуло. И он понял, нельзя учить тех, кого не знаешь. Мальчик посмотрел на людей со стороны, и они показались ему смешными и забавными. И он засмеялся весело и радостно.

– Отчего он смеется? – как-то инкогнито поинтересовался о нем один шпион и решил арестовать его, схватить и ограбить весь его дом.

Вор-шпион стал нападать на мальчика, устраивать ему злые ловушки, чтоб ухищрением принизить и уничтожить его душу, а благосостояние присвоить себе.

И тогда мальчик вспомнил всю свою науку и умения в искусстве, увидел, куда направлено зло, и кто его уничтожает. И стал смеяться громко-громко.

Его добрый смех уничтожал зло, заряжая воздух самым добрым и лучшим. И таких воздушных точек и облаков смеха становилось много-много. Они заполнили весь его дом, спрятав мальчика от зла. Огонь спасительного смеха сжигал всю людскую грязь и насмешки.

И вор тогда подумал: «Там, в том доме, живет богатырь-дюжий смех, он так умеет смеяться, что я не понимаю, что с ним, и не услежу за ним. Все, что он не делает – то смех и только смех».

– Добрый смех, здоровый смех, – разнеслось далеко-далеко.

И все поняли, что мальчик стал сильным и большим.

09.03.16.

Баул с вишней

Точно драгоценный рубин, чаша спелой вишни, ягоды которой туго наполнились свежим соком, и в каждой – свой неповторимый секрет. Ветки высокой вишни напомнили длинные ряды праздничных столов. Каждая ягодка, как сама чаша с пряным горячим супом, в котором плавает ложечка-листик, и белый блик в чашке похож на добавленную сметанку для вкуса.

Дерево шумело, как гости в большом ресторане или столовой, где на столах уже накрыты угощения. Солнце так играло с ягодами, что можно было ослепнуть от множества бликов, как от вспышек фотоаппаратов. Сколько их! Ах! Не перечесть, и щелкают, как кузнечики, листики, создавая от ветра соударения. Так бьется стихия, нарушая, сбивая ритм. Воробей присел послушать, о чем бушует ветер. Вишенки глядели вокруг себя, переговаривались между собой, и от этого создавалось легкое потрескивание, точно во дворе кололи дрова, и летели щепки. Вишни росли по две, как братья, и даже по пять, словно группка за столиком. Весь их разговор был похож на большое обращение, словно целая система, и будто что-то двигается, как колесо или винт. Какое-то вечное движение в том.

– Попробуйте угадать, кто мы, – начали торговаться вишенки со мной.

– Ох, сколько их, не счесть, как же выпутаться из такой неразберихи? Каждая вишенка хороша.

– Но не каждая наряжается и наливается сладким соком в одно и тоже время. У каждой свой срок. Попробуй узнать, поймать нужную секунду или день, и ты успеешь выиграть время. Вот это судьба! Я набрала баул вишен, теперь могу загадывать о будущем.

04.02.16.

Сны под перышком ноток

В оркестровой яме лежали музыкальные инструменты и сквозь пюпитры рассматривали друг друга. Накануне начисто отрепетировали весь концерт, и мелодии так въелись в корпуса инструментов, что, казалось, те играли музыку даже в полном покое. Уж что с титаническим трудом входит внутрь оркестра, то с трудом оттуда и высвобождается. Так думали и знали все инструменты, а барабаны подтвердили: